Крым глазами писателей Серебряного века. Группа авторов
заметно для степного хозяйства, хотя цена верблюда уже достигала 150 рублей. Косяки мурзаков были очень многочисленны, и, по словам Палласа, в его время «всякая степная деревня владела многочисленными стадами рогатого и мелкого скота». А теперь верблюда уже встречаешь как редкость, и можно прожить в Крыму довольно долго, ни разу не видев его.
Немудрено, что при таких условиях цена степной земли в Крыму доходит до самого низкого уровня; что десятину можно еще купить за 5–6 рублей; что почти все степные имения Крыма заложены и перезаложены, и безнадежно просрочены, так что нужно бывает особое вмешательство высшей власти, чтобы удерживать от немедленной продажи с молотка большинство таких имений.
Только в долинах, поближе к горам, есть доходные имения, урожайные сады, табачные огороды. Но это уже не степь, это – уже преддверие горного Крыма, это – уж не царство кочевника-ногайца, когда-то завоевавшего страну своею плетью и колчаном стрел, а царство древнего поселянина Крыма – грека, итальянца, гота, которые сохранили под мусульманскою шапкою и при татарском языке свои родные вкусы садовника, рыбака и винодела…
Истинный Крым – не Крым степной орды, а Крым горных долин и южных морских берегов. Там уже не общий характер Новороссийской или Прикаспийской степи, а разнообразный живописный пейзаж итальянского или малоазиатского горного приморского юга. Там теснота, красота, своеобразность, неожиданность. Там реки, леса, моря и скалы, глубокие долины и заоблачные пастбища. Там многолюдные богатые селения и развалины древностей, виноград и кипарис, олива и смоковница, грушевые сады и табачные плантации. Там домашний буйвол и дикий олень, форель ручьев и устрица моря. Там все языки, все религии, все племена и промыслы, обломки всевозможных веков и народов собраны в тесных пределах одного крымского края, словно в своего рода драгоценный музей исторических этнографических и естественнонаучных редкостей.
Оттого-то Крым так привлекателен и нам русским, и иностранцам. Редко в каком другом месте на таком ограниченном пространстве можно изучать историю нескольких царств, археологию нескольких цивилизаций, этнографию самых разнообразных племен. Генуэзская крепость Цимбало в каких-нибудь 15 верстах от древнего эллинского и греческого Херсонеса, а столица готов Манкопия всего в 5–6 верстах и от Бахчисарая, «дворца садов» Менгли Гирея, и от ветхозаветного Киркора караимов.
В каком-нибудь Эски-Кермене – пещеры доисторических троглодитов, а рядом, в Инкермане, в Успенском ските – памятники первого христианства, первых проповедников и первых мучеников. Татарская мечеть, еврейская синагога, караимская синагога, армянская церковь, католический храм, лютеранская кирка, молельня менонита и молокана, – всё это в Крыму существует вместе, подобно тому как в его гаванях перемешиваются между собою звуки русского языка с турецким, греческим, еврейским, армянским, итальянским и прочими.
В Крыму нередкость видеть даже простонародье, которое говорит