Жизнь статиста эпохи крутых перемен. История историка. И. М. Кривогуз
в одноэтажном здании, а завтраков уже не стало.
Интересы мои не ограничивались уроками и завтраками. С весны 1933 г. стал ходить за книгами в библиотеку, располагавшуюся на втором этаже здания на улице Ленина. Подниматься в нее надо было по внешней железной лестнице. Это был прорыв в безграничное неизведанное. Увлекала военно-революционная романтика Гайдара, а также «Спартак» Р. Джованьоли. Рассказы А. Неверова о давнем голоде поражали соответствием окружавшей действительности. Одним из любимых писателей стал Р. Киплинг. Книга Ф. Рабле о Гаргантюа и Пантагрюэле с иллюстрациями открыла возможность иронического восприятия жизни.
Мой круг сведений и занятий значительно расширяло общение с ребятами на переменах и после уроков. Включился в обычное занятие многих: выковыривание гвоздем или проволокой серы из плит фундамента церковной ограды. Учителя тщетно боролись с этим увлечением мальчишек, использовавших серу для взрывов спичечных коробков и выстрелов из самодельных пистолетов – «поджигушек».
Для отвлечения нас от таких вредных занятий организовывались посещения классами кинофильмов в Народном доме. Там под сопровождение пианиста демонстрировалось много черно-белых немых фильмов про сыщиков и приключения. Нас водили на лучшие, которые нас восхищали: «Праздник святого Йоргена», «Спартак», «Броненосец Потемкин» и особенно «Чапаев».
Нам разъясняли, что мы – коллективисты, а «Я» – последняя буква в алфавите. Это закреплялось коллективным трудом. После уборки урожая мы организованно с мешочками на веревочках через плечо отправлялись на колхозные поля собирать оставшиеся там колоски. Их было много, но жевать зернышки запрещалось: они являлись социалистической собственностью. Школьники соревновались, кто больше соберет и сдаст их на приезжавшие подводы. Передовики получали особую благодарность.
Лучшие ученики были включены в широкую кампанию ликвидацию неграмотности. В третьем классе и меня прикрепили к трем пожилым женщинам, на встречах с которыми в доме одной из них я больше месяца обучал их читать и писать. За это меня наградили грамотой, хотя успехи моих учениц были весьма скромными. В школе имелась театральная самодеятельность. Помнится представленный старшеклассниками спектакль, в котором белые привели на расстрел красных и заставили их копать могилу. При том генерал говорил: «Вы землю хотели, я землю вам дал, а волю на небе найдете». Это вызывало возмущение всех зрителей, солидаризировавшихся с красными.
Очень памятным стал один зимний день, когда в большом зале собрали все классы. На сцене были склоненные красные знамена, обвитые черными лентами. Небольшая сухонькая женщина в кожанке с рыданием в голосе говорила о Мироныче и клялась отомстить за него врагам. Никто из нас не знал никакого Мироныча. Некоторые вставали, чтобы разглядеть на сцене за знаменами гроб. Но гроба не было. Присутствовавшие учителя одергивали любопытных. Из наших младших классов никто ничего не понял. Потом у родителей