Лекарство. Мария Пензина
все-таки год изучения дополнительного предмета мог оказать достаточно сильное влияние на неокрепший разум, который еще не до конца знает, чего он хочет.
Да, Мильтон успела отличиться за время своей учебы не только тем, что она довольно успешно изучила свою программу, так еще и тем, что выбрала в качестве дополнительного предмета изучения курс химии, а не литературы или искусства, как все ее одногруппники. И причиной тому был папа.
Сама Медея не испытывала к химии никакого интереса. Да, проведение опытов в школе определенно оказали на ее маленького внутреннего ученого благотворное влияние, но чтобы идти изучать это… Папа не понимал все эти современные названия «управление бизнесом», «бизнес-аналитика» и т. д. Поэтому в его представлении все было просто – химия. Собственно, это была его сфера деятельности и сфера деятельности мамы. Он даже уж готовил место, где могла бы работать Медея, если получит химическую специальность.
Но Мильтон с детства была довольно-таки своенравным ребенком. Поэтому, никого не слушая, она подала документы на бизнес-аналитику. Папа был разочарован, хотя не говорил этого напрямую. И тогда, после долгого разговора на кухне, он с самым серьезным выражением лица, на которое только был способен, попросил дочь взять в качестве дополнительного предмета химию. И она пообещала. Этого, к счастью, оказалось вполне достаточно, чтобы папа больше не расстраивался.
Его главным аргументом, который Медея не смогла оспорить, было то, что если у нее не сложиться с аналитикой, то он поможет устроиться в лабораторию к другу семьи. Вся семья Мильтон была практичной, и на каждый неудачный план А припасен десяток запасных. Поэтому сказать что-то в противовес такой просьбе она не смогла.
Но даже год достаточно плотного изучения химии не изменил ее целеустремленности касаемо бизнес направления.
Медея хотела что-то ответить на слова Нельсон, но Андервуд опередил ее:
– Не дай Бог, я увижу ее в скором времени на расстоянии пушечного выстрела от моего кабинета, – он поставил фужер на столик и продолжил, хитро глядя на смущенную девушку. – Знали ли бы вы, профессор Нельсон, сколько колб и пробирок она мне поразбивала. Плакали всей кафедрой над такими убытками. Бишоп предлагал устроить похороны.
– Всего две, – подала голос Медея, но тут же исправилась, заметив слегка прищуренный взгляд Андервуда. – Ну, может быть, пять.
– Шесть, мисс Мильтон, целых шесть предметов университетского инвентаря. Так что, если я увижу, что у вас хоть на секунду промелькнет мысль поступить в магистратуру по моему направлению, я приложу все усилия, чтобы этого не произошло.
– Вот и славно, – Офелия чуть ли не хлопнула в ладоши. – Зато кафедра по бизнес-аналитике тебя ждет с огромной радостью, – решила смягчить ситуацию Офелия, потому что даже сама не до конца понимала, шутит Алан или нет.
– Вот так вот и не появляются великие химики в нашей стране, –