Полонез. Александр Григорьевич Домовец
внутрь. Отпустив карету, Каминский решил дождаться их возвращения. Изучал обстановку: улица узкая, маленькая, а дом из серого камня, – потрёпанный, совершенно заурядный. Да и люди, шаставшие вокруг, не отличались ни благообразием, ни приличием манер. Можно было лишь гадать, какая нелёгкая занесла нашего профессора в столь непрезентабельное место.
Лелевель и Зых появились часа через два, причём руку начальника службы безопасности оттягивал небольшой и, похоже, увесистый саквояж, хотя Каминский помнил точно, – оба зашли в дом с пустыми руками. Сели в ожидавшую карету, уехали.
Самая лёгкая часть задачи (проследить место назначения) была выполнена. Однако вот вопрос: к кому они ездили? С кем встретились и общались? Кто снабдил их на дорожку саквояжем с неясным грузом внутри? Размышляя об этом, Каминский в наступающих сумерках неторопливо прогуливался вблизи дома и зорко поглядывал на подъезд, откуда вышли Лелевель и Зых. На что он, собственно, рассчитывал? Неизвестный участник встречи вполне мог остаться дома до утра. А хоть бы и вышел, как опознать? Каминский колебался.
Через четверть часа из подъезда степенно вышли немолодые мужчина и женщина, – похоже, супруги. Не то. Ещё минут через пять быстрым шагом, почти бегом, выскочил какой-то юноша и припустил по улице. Скорее всего, тоже не то. Каминский решил выждать ещё десять минут и с чистой совестью удалиться.
И тут из подъезда вышел мужчина в тёмном пальто и цилиндре. В тусклом свете уличных фонарей было видно, что лет ему примерно сорок, – худощав, гладко выбрит и внешностью не выделяется. Оглядевшись, размеренным шагом направился к стоявшей поодаль карете. Ощутивший холодок профессионального азарта Каминский пожалел, что отпустил свой экипаж. Возникло необъяснимое ощущение, что человек этот – тот самый, с кем встречались Лелевель и Зых. А коли так, надо проследить, куда он направится… На счастье, мимо проезжала карета, которую пан Войцех решительно остановил, прыгнул внутрь и велел кучеру следовать за экипажем незнакомца.
Приехал тот на улицу Ришелье и скрылся в подъезде дома № 3. Улица эта в Париже считается респектабельной, и дом выглядел солидно. Выждав минут двадцать, Каминский рассудил, что за поздним временем человек, скорее всего, вернулся к себе домой ужинать и отдыхать. Стало быть, сегодня здесь ждать нечего. С чем и отбыл на встречу со мной в «Звезду Парижа».
Обсудив ситуацию, мы решили, что теперь надо бы проследить за этим незнакомцем и, по возможности, выяснить, кто да что. Чем он интересен нашему председателю. Чем наш председатель интересен ему. Как этого добиться, было непонятно. Каминский предложил простой план.
– Рано утром подъезжаю на улицу Ришелье, смотрю за подъездом, и как только человек появляется, следую за ним, – говорил бывший следователь, вертя в пальцах кофейную чашку
– Очень хорошо. Что мы сможем узнать?
Пан Войцех почесал в затылке.
– Может, и ничего, – невозмутимо предположил он. – Мы ведь даже не уверены, что это именно тот человек,