Первый Встречный. Людмила Павловна Шигапова
материнским долгом? Наберись смелости, признай вину и думай, как исправить положение, – приказала она себе. – В Петербурге первым делом займешься этим, и поможет тебе графиня Анна Алексеевна Остужева. Она не откажет. Красавицы знатного рода, с хорошим приданым – в претендентах недостатка не будет». Охвативший, было, княгиню страх, начал отступать.
Погруженная в непростые мысли Александра и не заметила, как опустошила целый чайничек. Пора встретиться с дочерьми. Она дернула сонетку и приказала тотчас явившейся служанке:
– Прибери здесь. И пришли ко мне княжон, да не мешкай!
Ярослава кинулась в конюшню, устроилась в копне свежего сена, вдыхая пьянящий травяной запах. Она любила забираться сюда от шума дворовой челяди, отдохнуть от трудов, помечтать в одиночестве о призах для своих лошадок. Вдруг она увидела воробья, который без всякой опаски усердно клевал засохшие семена.
– Какой ты, однако, смельчак, маленький воришка!
От громкого голоса воробей вспорхнул на деревянную жердочку, прошелся по ней, искоса поглядывая на девушку.
– Смотри осторожно, здесь хозяин рыжий кот.
Воробышек в ответ громко зачирикал, чем вызвал мелодичный девичий смех:
– Не боишься его? Что ж, продолжай лакомиться и не мешай мне думать!
Ярославе припомнились слова младшей сестренки.
– Вот ведь выдумала, – вслух возразила она, – замуж нас выдадут! С какой стати? Лично мне и дома хорошо. У меня любимое дело. Отец признал мои старания и дал полную свободу.
Девушка перевернулась на спину, раскинула руки:
«Скоро о моих лошадях заговорит вся Россия, да чего там, заграница, – самоуверенно заявила она и тут же всполошилась – А объявится какой-то хлыщ, станет предъявлять права на мое имущество, мои деньги, мою волю, да от дури еще и запрет в доме. – Ярослава поежилась от таких страшных мыслей. – Ну, уж нет. Не стану домашней узницей! Сбегу, уйду в монастырь», – все больше распаляясь, княжна резко села и обхватила колени.
– Куда тебя понесло? Придержи удила! – одернула она себя. – Так разъяриться от слов несмышленой девчонки – выдумщицы! Ведь папенька ни разу не обмолвился о замужестве. Что ж, будет на досуге о чем подумать, а пока – на волю.
– Миколка! – крикнула Ярослава, вспугнув воробья. – Подай моего Орфея! В луга поеду. Одна.
Паренек от неожиданности выронил скребок, которым чистил каурую лошадку в отдаленном стойле, и стремглав помчался выполнять приказ, не желая попасть под горячее словцо княжны. Он не боялся – огорчать не хотел. Уж больно нетерпелива! Вся в отца.
Люди, приставленные к конюшням, все до единого почитали Ярославу и не только потому, что она, старшая княжеская дочь, гордая красавица, лихая наездница, а еще и потому, что работала с ними наравне, не чуралась ни ручки замарать, ни и совета спросить. А про меж собой шептались, что в конном деле она и отца уже обскакала.
Самым преданным неуёмной княжне был Миколка. Сызмальства ходил за ней по пятам, старался во всем подражать. Ярослава