Ирма. Виктория Повольнова

      Ирма.

      Ирма критично осматривала чёрный и сухой мизинец на левой руке Марии. Палец выглядел, мягко говоря, странно. Он совсем не шевелился, был в полусогнутом состоянии, деревянный и холодный на ощупь.

      – Придётся резать, – заключила целительница.

      Девочки в ужасе переглянулись.

      Они сидели за столом под берёзами-подружками, чьи два ствола почти сливались у самой земли. Возможно, это было вообще одно дерево, чей ствол поделился на два. Февраль был тёплым, снег почти везде растаял. Грязные серые небольшие холмики были по всему двору.

      Мария уже больше двух месяцев находилась под защитой Ирмы, официально считаясь ещё ученицей. Как и Ираиде, её было 14 лет, но они были полными противоположностями друг друга. Ираида, чей рот не знал каникул, так как работал постоянно. И Мария, из которой вытянуть предложение было уже успехом. За частую, она была даже молчаливее немой Арины.

      – Не бойся, сильно больно не будет. Палец мёртвый. Да и настоечки я тебе дам.

      Ирма ушла в дом за вышеупомянутым снадобьем.

      – Будет больно, кричи, – наставляла Ираида. – Нечего всё в себе держать, – она обвязывала ниткой засушенные пучки трав, что собирала Арина.

      Целительница вышла из дома, да так и осталась стоять на ступеньках.

      – Чего тебе, Фёдор? – голос её был сильный властный. Всем своим видом она давала понять, что никого и ничего не боится.

      От упоминания имени дяди, Мария вся сжалась. Сердце бешеной птичкой забилось в груди. Она стала вся бледной. Девочке казалось, что ещё немного, и она потеряет сознание. Арина тут же подоспела к ней.

      О том, что произошло в ту ночь, когда целительница со своими ученицами нашли племянницу лесника в лесу, никто, кроме Арины не знал. Мария молчала, безголосая ученица Ирмы и подавно.

      Фёдор вошёл во двор, твёрдо ступая. Каблуки его сапог глухо стучали по влажной земле. Ирма тоже спустилась.

      – Здравствуй, Маша. Что же ты даже дядю своего не узнаёшь?

      Мария повернулась к столу, сжав кулаки. Её била крупная дрожь. Она держалась из последних сил, чтобы, как трусливая собачонка не убежать, куда глаза глядят.

      Ираида поднялась со своего места. Выпрямив плечи, она со всего маху воткнула в стол охотничий нож, которым до этого срезали нитки. Арина уставилась на неё во все глаза. Вот, кто был истинной ученицей Ирмы. Им с Марией такого не достичь никогда.

      – Что ж ты, Ирма, здесь девок учишь на мужика кидаться? – лесник перевёл взгляд с Ираиды на целительницу, при этом поправляя ружьё за спиной.

      – Чему я здесь девочек учу, не твоего ума дела. Говори, чего явился и проваливай.

      – Пришёл узнать, как племянница моя поживает? – Фёдор плевался словами, сверля взглядом спину всю сжавшейся Марии. – Она ж ведь единственная кровинушка у меня осталась. И, как и её мать такая же неблагодарная. Лишила родного дядьку тепла женского.

      Ираида выхватила нож воткнутый в стол, направив его на лесника, она громко сказала:

      – Ты женского тепла