Побежденный. Барселона, 1714. Альберт Санчес Пиньоль
была местом очень интересным и своеобразным. Этот город всегда был стратегически важным пунктом и стоял в пограничной зоне, а потому в его очертаниях можно было различить наслоения различных стилей и эпох фортификационного искусства, от арабской стены и до бастионов, построенных по последнему слову техники. Город располагался на обоих берегах реки Эбро, недалеко от ее устья, поэтому стратегическое значение Тортосы долго объяснять не стоит. Если сказать точнее, сам город стоял на западном берегу, а на восточном бастион защищал подступы к городу, чертовски хорошо укрепленному. Самые замечательные инженеры австрийской армии поработали над его стенами, готовясь к осаде, которую считали – и совершенно справедливо – неизбежной после поражения при Альмансе. Они перестроили большую часть стен крепости, и угол их наклона был очень острым. В некоторых местах церкви оказались включены в состав укреплений, и инженеры ничуть не постеснялись превратить их в импровизированные бастионы.
Нечего было удивляться тому, что герцог Орлеанский встретил на своем пути столь тщательно подготовленную крепость. Завладев Тортосой, можно было контролировать самый важный водный путь в Каталонии и все дороги на юге страны.
Мы начали рыть траншеи 20 июня. Как я уже объяснял в первых главах, «открытие траншеи» – это ключевой момент в штурме крепости. От выбора участка наступления зависит успех осады: она неминуемо закончится либо поражением осажденных, либо бесчестием для военного деятеля, выбравшего неверное место для траншеи.
Я узнал о приказе накануне.
– А где геологическое исследование, monseigneur? – спросил я у Забытого.
– Исследование? О каком исследовании вы говорите, мой дорогой адъютант?
Войска уже расположились вокруг крепости, но ни один инженер не исследовал почву. На самом деле мои товарищи по инженерной бригаде были такими тупицами и неучами, что с трудом понимали, о чем я им говорил. Сначала я думал, что надо мной издеваются.
– Мы начнем земельные работы, не имея понятия о составе почвы на их периметре?
– Вы на удивление скрупулезны.
Мне сообщили, что торжественный момент назначили на следующий день на восемь часов вечера. Я схватился за голову и снова побежал к Забытому, умоляя его отложить начало работ.
– Monseigneur, мне сказали, что завтра мы начинаем рыть траншею в восемь часов вечера.
Мой начальник, как всегда, сидел в своей палатке перед зеркалом и примерял парик цвета золотистой соломы. Он ответил мне, не отрывая взгляда от своего отражения:
– Вы все правильно поняли, мой дорогой адъютант. Таким образом, у нас будет в запасе вся ночь, чтобы углубить окоп под покровом темноты.
– Но, monseigneur, это не самое лучшее решение.
– Что вы хотите этим сказать?
– Дело в том, что сейчас июнь: в восемь вечера еще совсем светло.
– Я вижу, что вы принадлежите к разряду пессимистов, чтобы не сказать – паникеров.
А сам Забытый принадлежал к разряду недоумков,