Изгнанник. Книга вторая. Проснись, Хранитель Юга, я с тобой. Ирина Ивочкина
за высокие шпили деревьев, пачкая кровавыми разводами синеву чистого неба.
Ежевечерняя забава – провожать светило за горизонт – превратилась в целую традицию. Так я успокаивал нервы, натруженные от смакования своей никчемности.
Я собрал подушки, швырнул их на кровать, расстелил постель и, проходя мимо зеркала высотой в человеческий рост, заметил из окна свечение где-то вдалеке в лесу. На факелы оно похоже не было: слишком ярко. Незнакомый свет манил своим жаром.
Выбросив свое тело из окна, я на лету превратился в тень и понесся к источнику света.
Перламутровое марево волнами переливалось в небе, словно разноцветный планктон собирался в стайки по цветам и снова перемешивался между собой. Рассмотреть, что там внизу, за пышными кронами деревьев мне не удалось, а спуститься вниз что-то не позволяло, отталкивая и волоча обратно к башне. Я слышал смех.Вот это да! Женский смех в чаще леса, заливистый и звонкий. Первому голосу вторил второй. Там, внизу собралась целая толпа и что-то бурно обсуждала. Они веселились. А я, словно завороженный, слушал, и все больше звуков наполняло мою голову. Такое же ощущение бывает, когда, оглушенный, ты снова начинаешь слышать. Я не поверил в то, что в этих болотах могут жить люди. Я месяцами носился в самых темных землях этого… А что это? Остров? Какой-то континент? Где же я?
Это амхи веселятся надо мной, терзая душу от скуки, наконец-то я это понял.
Смирившись с неизбежностью одиночества, я направился домой.
Единение
Двадцать второго месяца Урожайника меня призвали на праздник Единения дара. Были времена, когда кто-то из нашей семьи не мог вырваться и его дар не распределялся: кто-то за полгода израсходовал его больше, чем следовало, а кто-то был пуст полностью. Но жить без резерва силы было можно, хоть и не в полной мере: просто чувства притуплялись, словно тебя посадили в бочку и ты слышишь лишь приглушенные звуки снаружи. Так и в этот раз: мой дар иссяк, и мне жутко не хотелось встречаться с хранителями. Я пытался придумать множество занятий, которые действительно послужили бы веской причиной не идти на встречу.
– Встань в круг, отребье, – прорычала Вера.
– За что ты меня так ненавидишь, сестра? – я сделал ударение на последнем слове, самодовольно улыбнувшись, когда она проглотила ругательства.
– Ты хочешь казаться лучше, чем ты есть, – процедила она сквозь зубы.
– И что в этом плохого? – спросил я. Ей действительно удалось удивить меня своим изречением.
– Казаться и быть – между этими словами существует большая разница.
– Хм, интересно. Не трать свой яд, он меня не трогает.
Во время нашей недолгой перепалки хранители приготовились к ритуалу. Нуут не было. Я искренне надеялся, что она просто опаздывает и прямо сейчас… или сейчас… вдали появится ее силуэт. Ее растрепанные ветром вьющиеся волосы до поясницы, длинное легкое платье – хотя, какое там легкое? На улице конец Урожайника, промозглая погода, моросящий дождь и серое низкое