Жестокие принципы. Алина Аркади
появиться на празднике и заканчивая просьбой принести спиртное. Точный расчёт или простая случайность свела нас в его коттедже? Возможно, Островский, являясь великолепным стратегом, с лёгкостью просчитал моё поведение и точно знал, что вечер закончится сексом. Одёргиваю сама себя, запрещая изводить многочисленными предположениями, потому что в отношении Константина Сергеевича ни одно из них не сработает. Я вижу частное, он же, в свою очередь, нацелен на общее.
– Лен, я в город с Гришей. Поедешь? И Тася прогуляется хоть где-то, кроме сада и дома.
Сегодня уже суббота, выходной, поэтому дочка бегает по двору, катает снежки и резвится в снегу. Петровна молчит, не предупреждая о приезде хозяина, а заодно и Островского.
– Мы едем. Десять минут, и выйдем.
Снимаю форму, переодеваясь в джинсы и свитер. Хватаю Тасю и иду к машине, в которой уже сидят Гриша и Петровна.
– Поедем в торговый центр. Мне кое-что купить нужно. Через пару недель собираюсь к дочери на несколько дней, внукам подарки обещала привезти.
– Вы уедете?
– Дня на четыре, не больше. Приёмов не предвидится, поэтому ты легко справишься сама.
На кухне сама-то я справлюсь без особых усилий, но без Петровны я фактически один на один с Островским. Аронов не счёт, на кухне он никогда не появляется, вызывая кого-то из нас с помощью внутренней связи. Исключение составляют моменты, когда, принеся кофе, я попадаю на обоих мужчин сразу и Альберт Витальевич старается завязать разговор, выясняя подробности моей жизни под пристальным взглядом Парето.
Въезжаем на парковку огромного центра под визги Таси, которая всю дорогу не умолкала, умоляя отвести её в детский городок. В саду она общается с детьми, играет, резвится, выходные же для неё проходят слишком спокойно, не позволяя избавиться от накопленной энергии. Петровна с Гришей отправляются на второй этаж, а мы поднимаемся на четвёртый, и сразу на выходе из лифта Тася срывается с места в направлении детского городка. Смеюсь, с трудом удерживая дочку, и ускоряю шаг. Сажусь напротив входа, со стороны присматривая за Тасей, которая через десять минут знакомится с какой-то девочкой её возраста и эмоционально о чём-то беседует. Радуюсь, что мой ребёнок общительный и открытый новым людям, и вспоминаю себя в детском доме: тихая, зажатая девочка с огромными серыми глазами, которая дёргалась от каждого шороха и с трудом заводила знакомства. Дети открыто называли меня странной, сторонились и не брали в компании, потому что я отказывалась участвовать в шалостях, предпочитая тратить силы на книги. Со временем я просто привыкла к одиночеству и тишине, изредка составляла компанию Елене Николаевне, старшему воспитателю, когда требовалось выполнить монотонную и кропотливую работу.
– Мам, смотри! – кричит Тася и исчезает в бассейне с цветными шариками.
– Осторожно! – пытаюсь перекричать детский визг и возгласы предостережения других родителей.
Не знаю, сколько у нас есть времени, пока Лариса Петровна занимается покупкой подарков, но дочка, кажется, старается