Жестокие принципы. Алина Аркади
в тон платью довершают образ. Кручусь перед напольным зеркалом, когда за спиной вырастает Островский в смокинге. Цепляемся взглядами в отражении, оценивая друг друга. Ему однозначно нравится то, что он видит. Я знаю этот взгляд: изучающий, цепкий, голодный. Невербальные сигналы, исходящие от Кости, громче слов. Если бы люди не отворачивались при виде него, он не казался бы таким загадочным. Право доступа имеют лишь единицы. Хочется верить, что я в их числе. Хотя бы временно.
Уже в машине закрываю глаза, мечтая оказаться в коттедже без Островского, накрывшись с головой одеялом. Не желаю находиться среди множества людей, нацепив дежурную улыбку. Ещё меньше хочется беседовать с мэром или Вороновым. Но, видимо, придётся, раз Костя настоял на нашей поездке. Останавливаемся перед огромным особняком, в сравнении с которым дом Аронова кажется незначительным. Много дорогих авто и людей.
Собираюсь выйти, но Костя останавливает, берёт мою правую руку и надевает обручальное кольцо.
– Ещё раз посмеешь снять, приколочу намертво. – Стальные нотки в голове пробирают до костей.
– Вы относитесь слишком серьёзно к несерьёзным вещам. Напоминаю – наш брак фиктивный.
– Ещё утром ты требовала, чтобы он стал настоящим.
– Это было давно и неправда, – вздёргиваю с вызовом подбородок. – Женщинам свойственна перемена настроения в зависимости от условий, в которых они оказываются. Вы поставили меня не в самые лучшие, именно поэтому моё настроение в данный момент по шкале от одного до десяти примерно на уровне минус два. Там, – указываю на дом, – надеюсь встретить Викторию как единственного приятного собеседника за последние два дня.
– А я, значит, неприятный собеседник, Лена? – приблизившись, дышит мне в губы.
– Зачем задавать вопрос, на который вы знаете ответ. Слишком умны для того, чтобы выставлять себя идиотом. Тем более передо мной.
– Ты быстро учишься, что радует и огорчает одновременно. Глупая женщина проста в управлении, умная же возбуждает тем фактом, что может оттрахать ещё и мозг.
– А вот на секс сегодня не рассчитывайте, – фыркаю, собираясь выйти.
– Даже спрашивать не буду.
– Возьмёте меня силой?
– Сама попросишь.
– Ещё чего!
И я бы продолжила марафон возмущений, если бы не Костя, который, скользнув рукой в разрез платья, оказывается между моих ног. Пальцы ласкают плоть через тонкую ткань трусиков, вызывая мгновенный пожар. Надавливает сильнее и массирует клитор, вырывая мой протяжный стон. Оставляет на шее поцелуи, прикусывая кожу в такт нажатиям на возбуждённый бугорок, а я выгибаюсь на сиденье, разводя ноги шире. Пробирается под кромку белья и скользит по складкам, врываясь в текущую от возбуждения узость. Несколько толчков внутри, а я готова скулить от приятных волн, концентрирующихся между ног. На грани контроля и реальности прошу Костю не останавливаться, и когда почти срываюсь с обрыва в бесконечность, всё прекращается.