Исчезающий: Инициация. Роман Фис
Ростова.
Спустившись по Нагибина и приблизившись к торговому центру, который, как считают наивные приезжие студентки, является эталоном в мире Ростовского шопинга, я прикинул, что если бы сейчас было пасмурно и серо, то этот торговый центр мог бы стать идеальным прототипом к какой-нибудь фантастической истории. Темной башней, например, в которой люди с радостью тратят свое жизненное время, конвертированное в твердую валюту. Хотят прикупить вещь подороже, ради одного завистливого взгляда подружки, либо коллеги. А праздное настроение, которое создавала музыка, доносящаяся из колонок торгового центра, и широкое разнообразие ресторанов, где с радостью могут налить за деньги, зарабатывая которые, мы тратим часы своей жизни, является идеальной ловушкой. И, заодно, прекрасным олицетворением пира во время чумы. Но будь то фантастическая история или реальная жизнь, ясно одно: пока маркетинг владеет этим миром, энергичный танец алчности и тщеславия никогда не закончится.
Преодолев одну из самых длинных улиц города, я въехал по мосту на Северный район, ушел влево, затем в первый двор направо. Оказавшись возле подъезда, в котором живет док, я взял снимки, вышел из машины и торопливым шагом проследовал в дом.
– Тук-тук-тук! – сказал в такт стуку в дверь.
– Открыто! – донесся из квартиры голос дока.
Я открыл дверь, снял обувь и направился в гостиную.
На диване сидел док с папкой в руках. Я заметил, что он осматривал какие-то снимки, очень похожие на те, с которыми пришел к нему я.
– Еще один в очереди в ад? – спросил его.
– Тот же вернулся в очередь, – взглянув на меня исподлобья, ответил он. – Присаживайся и давай сюда свой снимок.
Я опустился в мягкое кресло и тут же подумал о том, что мне необходимо такое же. Чтобы не падать на кровать, а погружаться в кресло. И писать, писать…
– Андрей, снимок, – протянув руку, повторил док.
– А, точно, – отдал ему снимок. – Задумался.
Он взял его и начал осматривать. Сравнивая с другими снимками, которые лежали у него в папке, он супил брови и что-то бурчал себе под нос.
– О смысле бытия что ли? – спросил он, не отрываясь от снимков.
– Нет. В этом мире я все давным-давно понял.
Он положил снимки себе на колени и перевел внимание на меня.
– И что же ты понял?
– Для начала то, что если зимой не носить шапку, не заболеешь менингитом. Или то, что «Сланцы» не вид обуви, а город, в котором производили шлепки.
– Тьфу на тебя! – махнул он рукой, после чего вернулся к снимкам. – Я думал, ты что то интересное из жизни подметил.
Пока док разглядывал понятные лишь ему изображения, я вспомнил, что за полдня выкурил всего лишь одну сигарету. И ту с утра.
– Док, у тебя нет сигареты? – спросил я.
– Ты еще и куришь?! – возмущенным тоном прикрикнул он. – Я считал, что ты бросил эту дрянь, как только узнал о раке! Ты, вообще, в своем уме?!
– Нет.