Доктор Торндайк. Око Озириса. Ричард Остин Фримен
Я сказал «интересным». Я с глубоким уважением отношусь к вам, как к главному герою трогательной драмы. И я не единственный, кто смотрит на вас в таком свете. Помните, я упомянул доктора Торндайка?
– Да, конечно, помню.
– Как ни странно, я встретил его сегодня днем, и мы с ним долго разговаривали у него дома. Я позволил себе упомянуть, что познакомился с вами. Я поступил неверно?
– Нет. Конечно нет. Почему бы вам и не рассказать ему? Он помнит мое адское дело, как вы его называете?
– Помнит прекрасно и во всех подробностях. Он очень интересуется этим делом и хотел бы узнать, как оно развивается.
– Кстати, я тоже, – вздохнул мистер Беллингем.
– Мне интересно, – спросил я, – не будете ли вы возражать против того, чтобы я рассказал ему все, что узнал сегодня? Его это чрезвычайно заинтересует.
Мистер Беллингем немного подумал, глядя на пустую решетку. Вскоре он посмотрел на меня и медленно произнес:
– Не знаю, почему бы я мог возражать. Это не тайна, и даже если бы было тайной, у меня нет на нее монополии. Расскажите ему, если считаете, что ему не все равно.
– Можете не опасаться, что он кому-то расскажет, – заверил я. – Он закрыт, как устрица; и факты могут сказать ему больше, чем нам. Он может дать нам один-два полезных совета.
– О, я не собираюсь пользоваться его головой, – быстро и с некоторым гневом произнес мистер Беллингем. – Я не их тех, кто выпрашивает бесплатные профессиональные советы. Поймите это, доктор.
– Я понял, – поспешно ответил я. – Я совсем не то имел в виду. Это не мисс Беллингем? Я слышал, как открылась входная дверь.
– Да, это, должно быть, моя девочка, но не уходите. Вы ведь не боитесь ее? – спросил он, когда я торопливо схватил шляпу.
– Не уверен, – ответил я. – Очень величественная молодая леди.
Мистер Беллингем усмехнулся и подавил зевок. В этот момент в комнату вошла его дочь, и, несмотря на ее потрепанное черное платье и старую сумку, я подумал, что ее внешность вполне соответствует моему описанию.
– Вы пришли, мисс Беллингем, – сказал я, когда она с холодной вежливостью пожала мне руку, – и застаете отца зевающим, а меня уходящим. Как видите, я могу быть полезен. Разговор со мной – непогрешимое средство от бессонницы.
Мисс Беллингем улыбнулась.
– Кажется, я вас прогоняю, – заметила она.
– Вовсе нет, – поспешно ответил я. – Моя миссия завершена, вот и все.
– Присядьте ненадолго, доктор, – попросил мистер Беллингем, – и пусть Руфь испытает ваше средство. Она обидится, если вы уйдете, как только она пришла.
– Я не хочу задерживать вас, – сказал я.
– О, я дам вам знать, когда начну засыпать, – со смехом ответил он, и с таким пониманием я снова сел – надо сказать, не против своего желания.
В этот момент вошла мисс Оман с небольшим подносом и с улыбкой, на какую я считал ее неспособной.
– Съешьте тост с какао, дорогая, пока все еще горячо, – уговаривающим тоном произнесла она.
– Да, Филлис,