Доктор Торндайк. Око Озириса. Ричард Остин Фримен
о положении:
– Мистера Беллингема нет, сэр, мисс Беллингем есть.
Сообщив это, она ушла на кухню, а я поднялся по лестнице и на верхней площадке увидел ожидающую меня мисс Беллингем, правая рука которой была в чем-то похожем на белую боксерскую перчатку.
– Я рада, что вы пришли, – сказала она. – Филлис – мисс Оман – перевязала мне руку, но я хочу, чтобы вы посмотрели, все ли в порядке.
Мы прошли в гостиную, и я разложил на столе свои принадлежности, расспрашивая ее о подробностях несчастного случая.
– Очень неудачно, что это произошло именно сейчас, – пожаловалась мисс Беллингем, пока я сражался с непостижимым женским узлом. Такие узлы сопротивляются самым изобретательным попыткам их развязать, но одновременно имеют тенденцию развязываться в самое неподходящее время.
– Почему именно сейчас? – спросил я.
– Потому что у меня крайне важная работа. Очень ученая леди, которая пишет историческую книгу, попросила меня собрать всю имеющуюся литературу о Тель-эль-Амарнских таблицах – клинописных таблицах Аменхотепа IV.
– Что ж, – успокаивающе сказал я, – думаю, очень скоро ваша рука будет в порядке.
– Да, но это никуда не годится. Работа должна быть выполнена немедленно. Я должна отправить законченные материалы ровно через неделю, а сделать это совершенно невозможно. Я очень разочарована.
К тому времени я развязал обширную повязку и обнажил рану – глубокий порез на ладони, едва миновавший крупную артерию. Очевидно, целую неделю этой рукой нельзя будет пользоваться.
– Вероятно, вы не сможете зашить порез, чтобы я могла писать? – спросила она.
Я покачал головой.
– Нет, мисс Беллингем. Мне придется наложить шину. Нельзя рисковать с такой глубокой раной.
– Тогда мне придется отказаться от заказа, и не знаю, как вовремя справится моя клиентка. Понимаете, я хорошо разбираюсь в литературе о Древнем Египте; за эту работу я должна была получить особую плату. И работа очень интересная. Однако ничего не поделаешь.
Я продолжал методично перевязывать рану, а сам между тем размышлял. Очевидно, девушка очень разочарована. Утрата работы означает, конечно, утрату денег, а достаточно взглянуть на ее платье, чтобы понять, как ей нужны деньги. Возможно, сейчас у нее какая-то особая потребность. Ее манеры как будто свидетельствуют об этом. И тут мне в голову пришла замечательная мысль.
– Я не уверен, что ничего не поделаешь.
Она вопросительно посмотрела на меня, и я продолжил:
– Я хочу сделать вам предложение и прошу подумать о нем без предубеждения.
– Звучит зловеще, – сказала она, – но я обещаю. Что за предложение?
– Вот оно. Когда я был студентом, овладел полезным умением стенографировать. Я не молниеносный репортер, но под диктовку могу писать довольно быстро.
– Да?
– У меня ежедневно несколько часов свободны – обычно днем до шести или половины седьмого, и мне пришло в голову, что вы утром могли бы пройти в музей, получить нужные книги, найти нужные абзацы (это можно делать без участия правой