Читатель предупрежден. Джон Диксон Карр
казаться неказистым и неприметным.
Он говорил каким-то извиняющимся тоном, слегка пожимая плечами:
– Как поживаете, сэр? Прошу прощения, но я слышал, о чем вы здесь говорили.
Сандерс ответил ему с такой же церемонной учтивостью:
– Надеюсь, мои слова прозвучали не слишком прямолинейно, мистер Пенник, и не смутили вас?
– Что вы, что вы… Поймите, мне самому невдомек, зачем сюда приехал. К тому же я не большой знаток светских манер. Но миссис Констебль пригласила меня, и вот я здесь.
Он улыбнулся, и Сандерс испытал странную эмоциональную реакцию. Репутация, которую создал себе Пенник, вызывала у него беспокойство, как бы сильно он ни пытался его подавить. Пенника словно окружала какая-то тревожная, зловещая аура, и ее нужно было развеять. В голову невольно закрадывалась мысль: «Что, если этот субъект в самом деле может читать мои мысли?» Ведь после его появления обстановка в оранжерее неуловимым образом изменилась.
– Давайте сядем, – внезапно предложил Пенник. – Мисс Кин, вам подать стул? Возможно, на нем будет удобнее, чем на бортике фонтана?
– Мне вполне удобно и здесь, спасибо.
– Вы… э-э… уверены?
Хилари улыбнулась, и Сандерс почувствовал, что она тоже заметила одну характерную особенность Германа Пенника. Когда он обратился к ней, его поведение вдруг изменилось, он стал запинаться, как смущенный маленький мальчик, а затем торопливо сел в плетеное кресло. И в то же мгновение снова расслабился, хотя Сандерс и обратил внимание на то, как глубоко он при этом вздохнул.
– Мы рассказывали доктору о некоторых ваших способностях, – начал Лоуренс Чейз, худой и высокий, с легкими залысинами на лбу.
Пенник только отмахнулся от его слов:
– Спасибо, мистер Чейз. И что он на это… сказал?
– Честно говоря, я думаю, он был немного потрясен.
– Правда? Могу я спросить, что вас поразило?
Сандерс почувствовал себя уязвленным, как будто теперь ему, а вовсе не мистеру Пеннику придется отражать нападение. В то же время доктору хотелось, чтобы этот тип не глядел на него так пристально. И к черту всякие смутные намеки. Все это время Сандерс невольно пытался поймать взгляд Хилари Кин, злился на себя и каждый раз быстро отводил глаза.
– Я не стал бы называть это потрясением, – сухо заметил он. – Скорее удивлением. Для человека, привыкшего иметь дело с анатомией и другими реально существующими науками…
– Так-так, – вмешался Чейз, – только, пожалуйста, без грубости!
– Любой ученый выступит против утверждений, которые… – Сандерс сделал паузу. Он хотел сказать: «Заявлений, которые противоречат самой природе», но понял, что его слова прозвучат слишком высокопарно и напыщенно и, скорее всего, вызовут только улыбку. – Против таких утверждений.
– Понятно, – ответил Пенник. – Выходит, ученые отказываются исследовать это явление, поскольку результаты могут их не устроить?
– Вовсе нет.
Пенник нахмурил