Взгляд из-за прицела. Ира в сердце войны. Надежда Дмитриевна Савина
перед отъездом прошла еще быстрее, а в двенадцать часов дня отходил мой эшелон. Он уже стоял на вокзале, но, пока не прозвучали гудки паровоза, мы с Димой стояли рядом с вагоном. Обнявшись. И молчали.
– Я успел! – из этого состояния нас вывел голос Тимура. Парень подбежал к нам. – Думал, что из-за обхода больных не успею попрощаться с вами, – лицо друга озарила улыбка.
– Хорошо, что ты пришел, – кивнула.
– Я узнал, что с нашей дивизией будет, – внезапно нахмурился фельдшер.
– И что же? – поинтересовался Дима, как мне показалось, с легки заявлением разрывая объятия.
– Нас в Новороссийск переводят. Правда, только через месяц, но служить будем там.
– Да, раскидывает нас по фронтам, – задумчиво протянул Йося. В этот момент прозвучал первый гудок. До отправки оставалось еще два, однако старшина отступил от меня на пару шагов и тихо сказал:
– Тебе пора.
– Да, наверное, – кивнула, глядя парню прямо в глаза. Он легонько покачал головой, мол, не надо ничего говорить. Все уже сказано, а что будет дальше… жизнь покажет.
– Удачи тебе, – пожал мне руку Тимур. – Может, еще повоюем.
– Может, – кивнула я. Прозвучал еще один гудок и, ощущая легкую дрожь, я вошла в вагон. Дима и Тимур остались на перроне. Три минуты, которые оставались до отъезда, пролетели как одна. Вот паровоз тронулся, поехал. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, набирая ход. И вот уже вокзал и Воронеж остались позади. Вздохнув, я отошла от двери и присела около стены. Ехать мне было недолго, если обойдется без налетов, то десять часов. Снова почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Сжала руки в кулаки. Нет, я не буду плакать. Сделала два глубоких вдоха, успокаиваясь, а потом, чувствуя непреодолимое желание, достала из кармана записку, написанную знакомым почерком.
«Пятая рота, сто тринадцатый стрелковый полк, тридцать вторая Краснознаменная стрелковая дивизия, пятая армия. Старшина Давыдов Д.В.»
Глава 3. Дима
Эшелон уже минут пять, как скрылся из виду, но Дима никак не мог перестать смотреть в ту сторону, куда уехал поезд. Он знал, что ему нужно взять себя в руки, но тело будто одеревенело, не слушалось его. Последний раз… последний раз он ощущал себя подобным образом тогда, когда Ира приняла решение остаться в группе прикрытия. Тогда было очень больно осознавать, что скорее всего она не вернется.
Решение командира полка собрать небольшой поисковый отряд стало тогда для парня лучиком надежды. Поэтому в отряд он вызвался добровольцем один из первых. А вот решение Тимура вступить в этот отряд немного удивило его. Профессор был не из тех, кто будет рисковать собой, а решение пойти назад и попытаться найти своих было максимально рискованным. Ведь там могла поджидать немецкая засада, и был большой шанс, что они не вернутся. Когда они шли обратно, Йося аккуратно поинтересовался у фельдшера зачем он тоже вызвался добровольцем.
– Не могу по-другому, – серьезно ответил парень. – Есть клятва Гиппократа. Правда,