Золотой корсар. Луи Нуар
Но, предупреждаю, это будет совсем не просто. Этот старикан – стреляный воробей. Недоверчивый и хитрый, кажется, вот-вот он клюнет на приманку, но каждый раз срывается с крючка.
– Говорю же тебе, он будет мой, – и Кармен упрямо топнула ногой о пол. – Видела ты когда-нибудь женщину, более желанную, чем я? Да ни один мужчина не устоит перед этим; посмотри. – И она улыбнулась столь обольстительно, что от улыбки ее покраснел бы и пуританин. – Сильно он уродлив, этот твой генерал? А то мне придется искать утешения на стороне.
– Негодница! Думает о любви, когда речь идет о столь важном деле! Упаси боже потерять все из-за подобной глупости.
Кармен сокрушенно покачала головой.
– Луиза, мне иногда бывает так жаль тебя! Известно ли тебе, что первое оружие женщины против человека пожилого – это ревность.
– Возможно, ты и права.
Маркиза улыбнулась.
Кармен, увидев, что сестра согласна, бросилась ее обнимать.
– Дорогая моя Луиза, – промурлыкала она, – как мило с твоей стороны оставить для меня этого свирепого генерала. Как его имя?
– Оно здесь, со всеми указаниями.
Маркиза протянула письмо.
– Отлично! – воскликнула актриса. – Можешь на меня положиться.
– Позднее, когда этот тип окажется в твоих руках, получишь новые инструкции. А теперь – спокойной ночи. Я жутко хочу спать.
– Ложись на мою кровать, – сказала Кармен, – я спою тебе баркаролу.
Маркиза покачала головой с многозначительным видом.
– Но почему? – опечалилась Кармен.
Ничего не ответив, маркиза крепко обняла сестру и быстро удалилась.
Ошеломленная, Кармен не сразу пришла в себя, а когда пришла, прошептала:
– Почему она не мужчина? Боже, как бы я ее любила!
И, тяжело вздохнув, направилась к своему алькову.
Глава III. Каким был Король набережных
Сын неизвестных родителей, он был принят в семью лодочника и воспитан не хуже сына какого-нибудь принца.
Обожаемый приемной семьей, любимый матросами и рыбаками, Паоло был единодушно признан Королем набережных, поскольку все просто души в нем не чаяли. Не было такой шлюпки, где бы его не привечали; не было такого грубого голоса, который бы не смягчался в разговоре с ним. Лодочник, взявшийся заботиться о нем, должно быть, получал неплохие деньги на его воспитание, так как не жалел золота на наряды, питание и обучение Паоло.
С восьми лет у него появился собственный наставник, и учеником мальчик оказался способным. У него был один из тех редких умов, не по годам развитых и в то же время крепких, которые быстро соображают, хорошо запоминают и тянутся к знаниям.
Тем не менее паренек питал такую страсть к морю, что его приемный отец часто повторял:
– Мне приказано сделать из него ученого – я повинуюсь, но, клянусь Девой Марией, он станет моряком.
Паоло пользовался любой возможностью выйти в море на лодке.
Он так сильно надоедал отцу Вендрамину и своим братьям, что десятки раз добивался разрешения выйти с