Тамблеры. Alis Grave Nil. Аркадий Уткин
но что хуже всего – гнали прочь. Сева не был похож на «ботана», хотя это был именно тот год, когда в Ипатьево появился Антон Петрович и почти сразу же стал заниматься с Севой индивидуально, готовя его к физико-математическому интернату. Вера ходила за Севой хвостиком, он был не против, хотя и не считал ее другом. Его настоящим другом был самый взрослый в детдоме, и самый хулиганистый, Витя Куцепенко, по прозвищу Витя Куцый. Витя походил на питбуля: квадратный, мускулистый, но Севу уважал и с ним считался.
Летний вечер обнимал Подмосковье, стайка младших крутилась около столовой – приближался ужин. Вера с Севой сидели на земле, прислонившись к дереву, она рассказывала ему о лесе, о своей знакомой кошке Мусе Чемодановой, о муравьях, а Сева не перебивал. Ну, в общем, Вера решилась рассказать свое главное, любимое:
– Ты знаешь, они бывают разные, но я видела только золотистых. Они приходили ко мне ночью, когда я была совсем маленькая, и только когда мамы дома не было, ну, чтобы я с дивана не упала, у нас диван был, рыжий такой. Ну, в общем, они похожи на людей, у них есть глаза и волосы, и даже ресницы, их можно трогать, они не обижаются. Когда им нужно, они становятся большими или маленькими, и у них появляются крылья, тоже золотистые, они ими летают. А еще, у них есть звездочки, красивые такиееее, они ими пуляются…. Ты мне веришь?
Сеня теребил соломинку накручивая ее на палец:
– Нет, не верю, но ты рассказывай!
– Ну, вот, – почти обрадованно сказала Вера, – они помогают детям, всем детям, без разбора, и у кого родители есть, и таким как мы…
– А взрослым?
– Взрослым раньше помогали, а теперь нет, взрослые сами по себе…
На другом конце просторного двора, на бортике старой песочницы сидели Витя Куций, его адъютант Пашка Соловей, рыжеватый смышленый парень и еще двое пацанов, поменьше. Все ждали ужина.
– Смотри ребя, Смурнучка Севу грузит, – прокомментировал парочку под деревом Пашка.
Витя чуть улыбнулся, компания поняла, что можно смеяться и хохотнула презрительно.
– Надо бы ее проучить, – продолжил тему Пашка, – достала уже всех своей лабудой!
– В Котел ее! – встрял один из пацанов поменьше.
«Котлом» среди детдомовцев называлось бывшее помещение котельной в заброшенном корпусе, пол там прогнил и через жирные щели виднелась черная пасть котлована. Обветшалый корпус официально забили фанерой, но жизнь там продолжалась: пацаны устроили в «гнилушках» то ли штаб, то ли клуб, где курили, смотрели запрещенные журналы и играли в картишки. В «Котел» не любил заходить даже сам Витя, хотя он вообще ничего не боялся, не боялся даже драться с деревенскими мужиками.
– А что, это идея, – сказал Витя задумчиво.
– Давай ночью попросим Светку Косую нашу Смурнушку на улицу вызвать, и в «Котел» ее, а? – предложил расторопный Пашка.
– А если она не пойдет? – засомневался один из мелких.
– Значит так, – приказал Витя Куций, – Пашка,