Одинокие души. Эшли Дьюал
на части странное чувство. С одной стороны, я на грани истерики. Мне хочется расплакаться, и я ощущаю, как глаза наполняются слезами, начинает колоть в переносице. Но я не плачу. Я ловлю в себе что-то ещё, что-то странное. Возможно, так на организм действует адреналин, но мне внезапно нравится чувствовать страх и понимать, что я могу его побороть. Как? Например, отпрыгнув в сторону. Выходит, сейчас не кто-то сверху диктует мне судьбу, её пишу я сама, стоя здесь, на рельсах. И кто после этого Бог, если в данный момент, в данную секунду контролировать свою жизнь могу только я?
Звук становится громче. Слева от меня нарастает рёв толпы. Подростки что-то кричат, но я не могу разобрать ни слова. Все смешивается в единую мелодию: голоса, шум поезда, дрожь земли.
Закрываю глаза и понимаю, что совсем не волнуюсь. Как такое возможно? Почему я в состоянии здраво рассуждать, хотя две минуты назад боялась пошевелиться?
Звук нарастает. Меня начинает обдувать ветром. Земля трясётся, гравий прыгает из стороны в сторону: я его не вижу, но чувствую. Кто-то сверху внезапно кричит: «Пора!» Но я считаю, что рано. Я могу выстоять дольше. Я контролирую ситуацию.
Ветер становится сильнее. Звук больше не кажется мне громким. Может, это знак? Пора отходить?
Наверняка нет. Поезд ещё далеко.
– Лия! – вновь громко кто-то кричит, но я смело раскидываю руки в стороны.
Почему я так давно не испытывала этого чувства? Чувства безумной свободы! От него кружится голова и подгибаются колени. Хочется кричать от радости, смеяться, ловить ртом снежинки и купаться под дождём. Мне хочется жить так, как хочется, а не так, как нужно. И всё это проносится в моей голове в тот миг, когда грохот поезда становится невыносимо громким. Я не обращаю на это внимания, так же искренне улыбаюсь, слышу дикий крик, и тут меня что-то отталкивает в сторону.
Я грубо приземляюсь на гравий, лицо обдает сильный поток ветра. Ошеломлённо открываю глаза и вижу, как в пятидесяти сантиметрах от моих ног проносится несколько сцепленных вагонов.
Руки жжёт, щека горит, плечо начинает пульсировать, словно один гигантский нерв, но я забываю об этом. Я поворачиваю голову в сторону и вижу парня. Он лежит рядом, потирая колено и тяжело дыша. Его лицо кажется мне знакомым, но я не могу сообразить, почему.
– Ты спас меня, – шепчу я и судорожно сглатываю. – Спасибо, я забылась. Я просто переоценила себя.
– Идиотка, – отрезает он, и мы встречаемся взглядами. Тёмно-синие глаза: вчера они казались мне чёрными. Теперь я узнаю его. – Забыла, что я тебе сказал? Не возвращайся сюда!
– Так это ты! – Я взрываюсь и хочу резко встать, но тут же неуклюже валюсь обратно на землю. Тело до сих пор болит, и я опять забыла об этом. – Это ты избил меня вчера!
– И тебе, кажется, мало.
– Придурок! – Я отталкиваюсь от него ногами. – Надеюсь, ты счастлив? Победить девушку так благородно.
– Да, счастлив.
– Безмозглый кретин!
– Безмозглая дура! Я что тебе сказал? А? Я сказал тебе не возвращаться!
– Ну теперь мы будем видеться часто, – ядовито протягиваю