Долина Инферин. Вихри холода. Екатерина Новак
Теперь сын вождя еще меньше доверял этой женщине, потому что чувствовал в ее руках могущество, которое ему было непонятно. Он все еще помнил ее обжигающее прикосновение. Холод, разойдясь по его телу до самых кончиков пальцев, исчез. Такаву не была понятна магия, которую к нему применили, но инстинктивно он чувствовал опасность.
Они еще долго шли по саванне и уже порядком утомились от жары, когда появился лес, за которым чернели высокие камни, пиками упирающиеся в небо. Они стояли кру́гом. Было непонятно, откуда они взялись здесь и кем созданы.
Видящая глянула на каменные мегалиты и торжествующе улыбнулась. Наконец-то свершилось! Они дошли. Теперь можно будет попробовать все сначала. Или, наконец, все изменить. Она повернулась к воинам самбу.
– Спасибо вам! – сказала она, и глаза ее засияли голубым таинственным огнем. – Я не хотела, чтобы так получилось, но не могу противиться судьбе. Никто не должен знать о нас. И поэтому мы не можем оставить следы за собой.
На глазах Видящей вдруг проступили слезы. Она поклонилась самбу. А те в смятении смотрели на нее, не понимая, почему она ведет себя так странно. Люди, пришедшие с ней, тяжело вздохнули, охранник принял у нее малыша, и все они зашли в круг, образованный камнями. Только сама голубоглазая осталась снаружи. Она подняла руку перед собой и обратилась к Такаву.
– Тебе суждено жить долго, ты будешь ждать дня, когда я снова приду. Тогда ты опять должен будешь привести меня к этим камням. Это твоя судьба, и это, быть может, изменит все. Твое предназначение очень важно. Верь в него, даже когда будет очень тяжело.
Тот упал на колени – так велика была сила Видящей. Он почувствовал, как нутро его сковывает холодом. Губы его посинели, он затрясся, а изо рта вырвался пар. Женщина положила ледяную руку ему на голову.
– Я должна это сделать, – с горечью сказала она.
Вторую руку голубоглазая простерла к соплеменникам Такава. И тут они стали падать один за другим. Сын вождя хотел вскочить, чтобы подбежать к своим друзьям, но тело его словно приросло к земле и налилось тяжестью. Внутренний холод ушел, но руки и ноги не повиновались ему. А воины, бездыханные, падали на желтую высохшую траву, и ничто не могло их спасти. Когда последний из них коснулся земли, Видящая отняла руку от головы Такава. Тот с трудом смог встать, огляделся в ужасе и с немым укором посмотрел на женщину. Лицо ее было полно скорби.
– Прости, Такавири, так было нужно, – произнесла она. – Я буду оплакивать их так же, как и ты.
Видящая шагнула к тандему, приложила руку к плите, и камни тотчас стали скрываться за густым белым туманом. Резкая голубая вспышка, страшный скрежет, громовой раскат – и все стало как прежде. Такав смотрел на высокие камни, стоящие кругом и подпирающие небо, но не было больше ни людей, ни женщины, погубившей его друзей. Словно очнувшись от тяжелого сна, он подбегал к каждому из самбу и молил их вернуться к жизни. Но тела их были твердыми и застывшими,