Апостол для Рафаэля. Елена Сушкевич
её единственный предмет одежды на данный момент.
Тщательно промыв руки дезинфицирующим средством, я просунул их в специальное отверстие в кювезе, чтобы осторожно потрогать её, дать ей понять, что я здесь и не брошу её никогда.
Дотронувшись пальцами до очаровательной пухленькой щёчки, я легонько погладил её пальцем, и она состроила забавную гримасу, она улыбнулась. Этот подарок Софии я буду всегда хранить в моей памяти, её первый и самый ценный подарок отцу.
Что может быть сильнее по силе эмоций, чем улыбка младенца? Только его потеря.
Но нам повезло, и Соня решила задержаться с нами подольше, за что я её поблагодарил.
– Спасибо, зайка, – шептал я. – Спасибо, что ты выжила и ты борешься. Ты сильная девочка и ты всё сможешь, потому что мы тебя любим. Ты нужна нам: мне, твоей маме и твоему братику Олегу. Ему, может, чуть поменьше, скажу тебе по секрету, он хотел братика, но, глядя на твой бойцовский характер, я уверен, что ты ещё дашь фору трём братьям.
Проведя ладонью по её плечику, я заметил что-то странное, похожее на родинку. Я убрал руку и, прищурившись, постарался разглядеть, что это.
Это была родинка правильной круглой формы диаметром не больше 4 сантиметров, и в середине этой родинки была как бы выгравирована небольшая звёздочка нормального цвета кожи. Приглядевшись поближе, стало заметно, что лучи этой звёздочки расположены асимметрично. Приблизившись к кювезу вплотную, чтобы разглядеть поближе, я наконец увидел, что это было.
Крошечный отпечаток миниатюрной ладони белого цвета, окружённый тёмно-коричневым пятнышком родинки.
Мой страшный сон оказался явью, и отпечаток оторванной ладони остался на плече Софии.
Сигнал мобильного телефона о поступлении новой смс, подобно раскату грома, вывел меня из ступора. Медленно вынув свои руки из кювеза, я направился к выходу из палаты детской реанимации, и в коридоре, достав телефон, я прочитал:
– Олег пришёл в себя.
И всё. Больше не было ни слова, но я знал, от кого пришло это сообщение, и я был ему рад. Облегчённо вздохнув, я поблагодарил Бога за то, что всё хорошо разрешилось, и решил подняться к Лизе, чтобы наконец-то рассказать ей, как чувствуют себя наши дети.
Всё это время, что я находился в родовой или в отделении неонатологии, у меня почему-то странно чесалась внутренняя сторона запястья. Собираясь нажать на кнопку вызова лифта, я не смог этого сделать. На внутренней стороне моего запястья зияли кровавые следы от когтей.
Глава третья
25 августа Софии исполнилось три месяца. Она росла очаровательной малышкой, хорошо разивалась и набирала в весе, не досаждая нам коликами, как её собратья по цеху. Чему несказанно был рад Олег, ибо, являясь любителем поспать, он бы очень плохо воспринял многочисленные ночные бдения из-за ноющего животика младшей сестры.
О том, что случилось с Олегом, я рассказал Лизе только после того как она вышла из роддома,