Апостол для Рафаэля. Елена Сушкевич
нельзя. Как что-то изменится, вам сразу скажут.
Отчаяние вновь охватило меня, оно переходило в бессилие что-либо изменить. Сев на расшатанный стул возле лифта, я опустил голову на руки и закрыл глаза. Сколько ещё продлится эта пытка? От брюк и рубашки всё ещё пахло свежей кровью. Пахло моим сыном. Возможно, это последние флюиды жизни, покидавшей его, прощальный подарок Олежки.
– Не отчаивайтесь, – рука нашего попутчика легла на моё плечо. – Они сделают всё возможное, я уверен.
– Вы уверены?
Мой голос дрожал, руки леденели и живот сводило судорогами, страх полностью овладел моим телом и не оставалось сил ему сопротивляться. Да и не хотелось.
– Больше чем. Давайте выйдем на улицу, вам это пойдёт на пользу.
– А как же врач? А Олег?
– Не думаю, что вам скажут что-то ранее пары часов. Пара-тройка часов ожидания вам на пользу не пойдёт, ваш сын должен увидеть вас улыбающимся, а не затравленным.
Последовав его совету, мы спустились на первый этаж и, пройдясь по больничному парку, выбрали скамью, которая находилась ближе всего к входу, на случай если меня будет искать дежурный врач.
Я не знал, как начать разговор с нашим таинственным спасителем. Не знал, о чём спрашивать. Он просто сел рядом и, посмотрев на меня, спросил:
– Это не вы случайно пишете книги на исторические темы?
– Д-да, – ответил я, заикаясь от волнения и пытаясь привести мысли хоть в какую-то видимость порядка, поднял глаза и взглянул прямо в лицо моего собеседника.
Оно не выражало никаких эмоций, гладкое, без единой морщины, отсутствовали даже привычные всем нам морщинки мимики. Лицо-маска. И только ярко-синие глаза необычно выделялись на этом бледном гладком лице. «Должно быть, в ночи они должны фосфорецировать», – усмехнулся я про себя, и тут же другая мысль пронзила мозг: «А не начинаю ли я сходить с ума? Может, это всё сон, я проснусь и облегчённо вздохну, понимая, что весь этот бред нечто большее, чем просто переработка мозгом того, что произошло со мной за день».
Но его рука, внезапно обнявшая меня за плечо, разрушила последнюю иллюзорность наивных ожиданий.
– Я предпочитаю последнюю, «В объятиях Иуды», пусть даже там и встречаются некоторые разногласия, написано неплохо. Но вы можете писать и лучше.
– Как вы можете судить о моих возможностях?
– Я наблюдал за вашими творческими идеями от книги к книге, вы растёте, хоть и не достигли пока ещё вершины.
– Вершины чего?
– У каждого свой Эверест. Задайте себе вопрос, находясь здесь и сейчас: чего вы хотите?
Этот вопрос ошеломил меня, как удар молота по голове, выбив все мысли и оставив глухую пустоту. Временно утерянная способность разумно мыслить вгоняла меня в тупик. Я растерянно взглянул на него, НЕ ЗНАЯ, ЧТО СКАЗАТЬ.
Назойливый звонок мобильного вывел меня из ступора, ну, вы знаете первые мобилки, появившиеся после развала Советского Союза. Огромные, если сравнивать