Монстролог. Дневники смерти (сборник). Рик Янси
взгляд искрящихся зеленых глаз на мое поднятое вверх лицо. От него пахло корицей и ванилью.
– Малыш Уилл Генри! – крикнул он через плечо. – Пресвятая Дева Мария, да я не видел тебя больше месяца, – обратился он ко мне, и его пухлое розовощекое лицо озарилось улыбкой. – Как поживаешь, мой мальчик?
– Кто там? – крикнула миссис Фланаган из подсобки.
Фланаган подмигнул мне и, обернувшись, крикнул в ответ:
– Житель дома четыреста двадцать пять по Харрингтон-лейн!
– Харрингтон-лейн! – вскричала она в ответ и тут же появилась в дверном проеме с тяжеленным разделочным ножом в большой красной руке.
Миссис Фланаган была в два раза больше своего мужа и в три раза громогласнее. Когда она говорила, даже стекла в рамах позвякивали.
– О, мистер Фланаган! – пророкотала она при виде меня. – Это же всего лишь Уилл Генри.
– «Всего лишь»! Ну, ты и сказала! – Он улыбнулся мне. – Не слушай ее.
– Хорошо, сэр, – по инерции ответил я. И тут же подумал, что обладательницу ножа это может обидеть, так что я добавил: – Здравствуйте, миссис Фланаган. Как поживаете, мэм?
– Могло быть и получше, если бы меня все время не отвлекали, – прорычала она. – Мой муж, за которого мама справедливо советовала мне не выходить, считает, что я – подходящий предмет для его глупых шуточек и насмешек, которыми он отвлекает меня целыми днями.
– Она в плохом настроении, – прошептал продавец.
– Я всегда в плохом настроении, – гаркнула она в ответ.
– С момента картофельной голодухи сорок восьмого года, – прошипел Фланаган.
– Я это слышала!
– Сорок лет, Уилл Генри. Сорок лет, – сказал он и театрально вздохнул. – Но я люблю ее. Я люблю тебя, хозяюшка! – крикнул он ей.
– О, перестань. Я и так слышу каждое твое слово! Уилл Генри, ты что, похудел? Отвечай честно.
– Нет, миссис Фланаган, – сказал я, – просто вырос немного.
– Вот именно, – вмешался Фланаган, – не потеря в весе, а перераспределение! А?!
– Ерунда, – пророкотала она. – Мои глаза еще хорошо видят! Ты посмотри на него, Фланаган. Посмотри на эти впалые щеки и выпуклый лоб. Почему у него запястья не шире цыплячьей шеи? Вот и вспоминай о голоде сорок восьмого. Голод и сейчас царит в этом ужасном доме на Харрингтон-лейн.
– И не только голод, если то, о чем поговаривают люди, хотя бы отчасти правда, – осмелился сказать Фланаган, озорно приподнимая одну бровь. – А, Уилл Генри? Знаешь, что за истории нам тут рассказывают? Таинственные исчезновения и появления, какие-то мешки, которые доставляют среди ночи, полуночные посетители и затем внезапное, долгое отсутствие твоего хозяина – это что, правда?
– Доктор не обсуждает со мной свою работу, – сказал я осторожно заученную фразу.
– Да, Доктор… А все же он Доктор чего? Каких наук? – пролаяла миссис Фланаган, и в том, что она слово в слово повторила вопрос Эразмуса Грея, было что-то зловещее.
– Доктор