Евреи в годы великих испытаний. Яков Рабинович
вопросы, то они могут быть решены за столом дипломатических переговоров[38].
С другой стороны, подчеркнутой демонстрацией дружественных германо-советских отношений гитлеровская дипломатия стремилась оказать давление на Англию, показать Лондону, что за тыл на Востоке Германии нечего опасаться – лишний довод в пользу принятия английским правительством гитлеровских условий мира.
17 июня 1940 г. немецким дипломатическим миссиям за границей была разослана за подписью Вейцзекера циркулярная телеграмма, в которой говорилось: «Укрепление русских войск в Литве, Латвии и Эстонии и реорганизация правительств, проводимая с целью обеспечить более тесное сотрудничество этих стран с Советским Союзом, касаются только России и Прибалтийских государств. Поэтому ввиду наших неизменно дружеских отношений с Советским Союзом у нас нет никаких причин для волнения… Избегайте во время бесед каких-либо высказываний, которые могут быть использованы как пристрастные»[39].
Получив циркулярную ноту, Шуленбург через своих сотрудников поспешил довести ее содержание до сведения НКИД. «Дружественная» позиция Германии по вопросу о Прибалтике была высоко оценена Кремлем. Поздно вечером 18 июня Молотов пригласил Шуленбурга и поздравил его по поводу «блестящего успеха германских вооруженных сил».
22 июня Советское правительство сделало еще один демонстративно дружественный шаг в сторону фашистской Германии. В этот день было опубликовано сообщение ТАСС, автором которого, по мнению дипломатического корпуса в Москве, был сам Сталин. Это сообщение по праву можно поставить в один ряд с печально знаменитым заявлением ТАСС от 14 июня 1941 г. Опровергнув распространяемые на Западе слухи о концентрации в Прибалтике советских дивизий с целью «произвести давление на Германию», в сообщении утверждалось, что «добрососедские отношения, сложившиеся между СССР и Германией в результате заключения Пакта о ненападении, нельзя поколебать какими-либо слухами и мелкотравчатой пропагандой, ибо эти отношения основаны не на преходящих мотивах конъюнктурного характера, а на коренных государственных интересах СССР и Германии»[40].
Гитлеровская дипломатия умело использовала в своих интересах обострение советско-румынских отношений из-за Бессарабии. Формально Берлин не возражал против воссоединения Бессарабии с Советским Союзом. 24 июня Риббентроп представил Гитлеру специальный меморандум по этому вопросу, где ссылался на секретный протокол от 23 августа 1939 г.[41] Но явно желая испортить отношения Румынии с Советским Союзом (а почву для этого давали и ультимативный тон заявления Советского правительства от 26 июня, и угрозы применить силу), гитлеровская дипломатия умело воспользовалась промахами Кремля, взяла дипломатическую инициативу в свои руки и выступила в роли «честного посредника» между СССР и Румынией.
Вечером 25 июня Шуленбург посетил Молотова и от имени
О лицемерии гитлеровцев говорит хотя бы такой факт. Полпред СССР в Литве 13 июля докладывал в Москву: «Немецкая организация в Литве “Культурфербанд” ведет усиленную работу против выборов не только среди литовских граждан немецкой национальности (35–40 тысяч), но и вообще в населении. Например, распространяется угроза, что когда придут в Литву немцы, то всем, кто будет иметь на паспорте отметку об участии в выборах, не посчастливится» (АВП СССР. – Ф. 06. Оп. 2. D. 21. – Д. 252. Л. 17).
ADAP. Ser. D. – Bd. IX. S. 492.
Правда, 1940, 23 июня.
ADAP. – Ser. D. Bd. X. S. 9.