Ведьмы и колбасники. Киселев Иванович Георгий
и Мерлин: торжество и самоуверенность вернулись на карликовое личико.
Первой пришла в себя Марго: – Бежим, – приказала она.
«Куда бежать?» – недоумевал я, но послушно бросился за ней.
Добежав почти до конца зала, Маргарита начала водить руками по кристаллу. Она колдовала не над нашим кристаллом, он лежал в мешочке на ее длинной шее, а над кристаллом-антенной в совсем иной мир.
– Входите в круг, – не прерывая магических пассов, приказала хозяйка моего сердца.
Мы подошли ближе к подставке с кристаллом. Пространство, очерченное кругом вокруг кристалла, и особенно он сам вспыхнули фиолетовым светом. Стены зала заколебались, и я почувствовал, что сейчас перейдем в другое пространство, уже сказывался кое-какой опыт.
Дверь зала распахнулась перед толпой рассвирепевших магов. Они еще колебались пару секунд в неустойчивом пространстве и, наконец, исчезли. Вообще-то исчезли мы, но казалось, что растаяли преследователи.
«Слава Богу! Слава Богу!» – сама собой составлялась простая, но искренняя хвала Всевышнему.
Вокруг нас, из зыбкого ничто, формировалось новое пространство.
– Мы на Земле? – сам не веря в такую удачу, спросил Маргариту.
Она посмотрела, как на недоразвитого:
– Конечно, нет! Кристаллы связи с мирами не дублируются, а кристалл настройки на Землю у меня, – она хлопнула по мешочку на груди.
– Так в чем же дело? – опять спросил Марго. – Поехали домой.
– Тогда кристалл останется здесь, он всегда остается на месте старта, – занялась ликбезом наша начальница.
«Как быстро она ухватилась за вожжи? Когда отправлялись в Темный Мир, прекрасная ведьма разыгрывала наивную девчонку. Интересно, сейчас она уверена в чарах надо мной или уже вообще не принимает меня в расчет?»
У любого нормального человека подобные рассуждения давно бы рассеяли любую магию, но я только раскладывал новые мысли по полочкам памяти, а сам еще усерднее лез в «пасть удава». После того, как она неоднократно отметила никчемность своего спасителя, вообще не стоило надеяться на ответное чувство, но на то, и заворожена лягушка, дабы лезть ужином к прекрасной змеюке.
«Но все же, как инфантильному, но объясняет, – не затухали угольки безнадежных прожектов. – А могла бы попросту попросить заткнуться или накрутить, как Мерлину, уши. Нет, нет, еще не все потеряно. Еще есть шанс увидеть адресованную одному мне улыбку и, даже, сорвать чувственный поцелуй».
– Антон, а ты чего размечтался? – опять услышал пренебрежение Марго. – Поторапливайся, а то скоро попадешь к охотникам до твоего сердца.
«Да, – вспомнил я. – Они видели, каким кристаллом воспользовались и знают куда гнаться… Эх, почему только не ты, Марго, охочая до моего сердца? Тебе бы его отдал, но не им. Хочешь – режь, хочешь – ешь, моя милая. Но не пренебрегай, не брезгуй».
Я шел за братом ведьмы, месил непривычную сине-зеленую грязь и размышлял над своим падением.
«Впрочем, – родил еще одно оправдание. – Для алкаша это,