Ведьмы и колбасники. Киселев Иванович Георгий
от погони, но она не дремлет.
– Куда идем? – уточнил Павел.
– На север, в столицу местного царства, – пыталась обрисовать ситуацию предводительница. – Изумруды на этой планете тоже не валяются под ногами… Мы попытаемся выкрасть камешек из сокровищницы царя.
Я про себя отметил, что воровать плохо, но также молча оправдался, мол, царь не обеднеет, а спасение планеты перевешивает наш грех.
Не знаю, о чем думали остальные, но ни Павел, ни сама Марго не критиковали моральную сторону нашего предприятия. Мы больше не трепали языком попусту, а только шли, шли, шли…
К вечеру добрались до леса. Мы пробирались сквозь густой, но мягкий подлесок, а высоко над головой смыкались кронами в сплошной темно-синеватый ковер необычные деревья-исполины. За густой щит листьев почти не просвечивало вечернее светило странной планеты. Все меня в ней удивляло: болото, лес, розоватый ручеек, птицы в разноцветную крапинку пели, словно скребли по жести напильником…
Мы так намаялись, что без дозорных повалились на сине-фиолетовую траву и отлично вплетали земной храп и сопение в музыку, птиц-напильников. Только Мерлина заткнули пробкой в кувшине.
«Погоня устала не меньше нашего, – оправдывались в беспечности остатки растворяющегося во сне сознания. – Найти в таком лесу и днем попробуй, а тут ночью…»
Еще успел услышать собственный храп и окончательно провалился в сон.
Утро разбудило оглушительным скрежетом летучих напильников. Тут уж было не до сна. Есть нечего, и мы, под урчание желудков и проклятия голодного Мерлина шли дальше, к укрывшейся за густыми лесами столице далекого от родины царства.
«За тридевять земель…» – мелькнула ассоциация с детскими сказками и растворилась в бесконечной монотонности шагов.
Весь день топали по лесу, окрасили одежду в сине-сиреневый цвет сока местного растительного мира, даже кожа немного посинела, но старания оказались не напрасными – добрались до опушки дремучего леса. Дальше начались поля, возделанные хозяевами планеты.
Среди полей стояли деревеньки землеробов. В первой попавшейся, почти копии наших сел, мы решили заночевать.
Когда подошли к сиреневому срубу на околице поселения, то не придумали ничего лучшего, чем постучать по вселенским законам в дверь.
Изнутри что-то ответили. Я использовал щепотку порошка, и мы поняли: входите. Волшебное средство заменяло переводчика безотказно.
Местные жители внешне почти не отличались от нас, но их кожа и волосы, как вся местная природа, отражали преимущественно цвета сине-фиолетового спектра. Только ни мы, ни хозяева ветхого домика не мучились расизмом и очень быстро подружились.
Гостеприимные хозяева поставили на стол фиолетовое вино и закуски, а мы платили за угощения сказочными рассказами о бегстве из Кощеева царства.
О сердцееде знали и здесь и искренне сочувствовали нашим неудачам, радовались успехам. А когда, в доказательство волшебных баек, выволокли из кувшина Мерлина, то крестьянский сынок, лет