Геометрия побега. Стихотворения. Александр Петрушкин

      Что птица волочёт в своё гнездо,

      растягивая А почти до О?

      Что бывший адрес твой, что этот новый —

      недостижим, и прячется лицо

      среди других, в даггеротип словлённых,

      где голос стал уже твоим вдовцом.

      Он в комнату проходит, натыкаясь

      на форточки – кто палочкой стучит [?]

      с той стороны, на всех нас – разрываясь

      пока пиздато эта смерть торчит,

      пока, как запах хлора и мочи —

      летает с этим, перьями зажатым

      (читаем «Смена-8М») – все три ночи

      (совсем не ночи – синий под халатом,

      снимая с нас, как с вешалки бельё,

      гнилые голоса чужой фонемы,

      и дождь с землёю под язык кладёт,

      и хлеб размокший на язык кладёт

      земля парит (а смыслы также темны,

      но не темны) – засвечены тела.

      Теперь, как бы Аид, стоит Сарапул

      и поедает [как бумагу] всё,

      переиначив, забираясь на кол.

      Но вот, что очевидно – понедельник

      шагает в ряд с тобой всегда налево,

      не с той ноги и стороны ты встанешь

      нащупывая рядом своё тело —

      и вылетает смерть, как будто птичка,

      и диафрагма в ней как бы табличка:

      закрыт даггеротип – портвейн

      ушол на фронт.

      Где деревянно кровь до октября

      стучит – внутри у дерева, как ложка,

      с морозом пальцы наизусть скрестя,

      и смотрит [как в лицо] с его окошка,

      как здесь, наевшись почвы, в высоту

      у яблони прорезывая крылья,

      вдоль веточек нахохлившись, плоды

      сидят так, что – и кровь совсем не видно.

      Поют [как человечьи] голоса

      у дерева согретого плодами,

      и кровь, скрутившись в яблоне, у дна

      летит, морозя почву, перед нами.

      в срубе ручном узловатой зимы

      запотело стекло

      кто-то с иной стороны

      лижет дно [теплым ртом

      режет от неба язык

      он кусок за куском]

      то деревянной пилой

      то дрожащим ножом

      ходит по кругу воронки

      пернатый как треск

      и [беспросветен как горло]

      светящийся лес

      И запрокинув голову

      [пока что без лица],

      в круги по небу пялится,

      как камень, детвора,

      и птица возвращается

      в качели [как бы смерть],

      и лица нарисованы

      в лице её на треть.

      Но, запрокинув голову,

      стоящий в небе том

      дом раздвигает в стороны

      лицо, чтоб смыть дождём,

      чтобы стоять неузнанным

      в каких-нибудь углах —

      пока незрячи дети,

      неся, как камень, страх

      и, запрокинув голову,

      в качели