Жонглёр. Алексей Владимирович Баев
ничего не понял Шура. – Дед, ау! Ты вообще где сейчас?
– Что? – встрепенулся Иван Павлович. – Прошу прощения, ребятушки. Тут такая штука… Только вы меня за умалишенного не держите, хорошо? Потому как с обычной реальностью есть некоторые нестыковочки…
– Не тяни уже, а? – взмолился внук. – Рассказывай. Нагнал туману, заинтриговал, а теперь оправдывается. Ну?
Ну, Иван Павлович и рассказал о давнем своем приключении. И про духа-охранителя местного не утаил. Про таинственного жонглера. А закончил с улыбкой.
– Вот и вчера из-за него под раздачу, как вы говорите, попал, – сказал с улыбкой, потрогав забинтованную голову. – Так, ирод, саданул по макушке, думал Богу душу отдам.
– Кто? Дух? – чуть не рассмеялся Петер.
– Да какой еще дух?! – отмахнулся старик. – Директор турбазы. Маков. Иван Христофорыч, чтоб ему черти нос отгрызли. Колечко ему жонглерово захотелось. Во, смотрите.
Иван Павлович вытянул кисть. Блеснул перстнем.
– Видал какое? По всему – старинное.
– Старинное, – кивнул Мужик, а потом невпопад добавил: – Видел. На картинах.
– На каких еще картинах? – удивился дед.
Но вместо Петера рот раскрыл Шура.
– Ох… И я видел. Жонглер, говоришь? Так вот, о картинах. О портретах, точнее. Один из них у нас дома висит. Ну тот, что ты на блошинке купил. А второй мы… Нет. Давай-ка пива налью, а потом все по порядку расскажу… Слушай, как быстро темнеет-то. Может, ты у нас ночевать останешься? Я в машине лягу. Оставайся! Дед!
* * *
И все-таки Маков по определению отставного генерала Стрелина повел себя, как «порядочный негодяй».
Оглушив дубиной Ивана Павловича, «хитровыделанный» хозяин турбазы попытался снять с пальца обездвиженного перстень. Да не подумал – за долгие годы суставы старика разбухли, и кольцо буквально вросло в кожу. Ну что ты будешь делать?! Может, ножичком его подцепить? Или… А чего мучиться? Положил пальчик на камень, саданул по хрящичку и… Только – вот растяпа – финку-то с собою не захватил. А что, если по его карманам пошарить? Рыбак ведь. Эта публика особая, складенек как пить дать есть. Ага, вот и он.
И правда, в кармане стрелинской куртки нож был. Маленький, перочинный, зато наточенный так, что хоть брейся. Замечательно.
Еще одного не учел Иван Христофорович. Того, с кем имеет дело. Зря пожалел – нужно было треснуть посильнее… Бывший же милиционер в себя пришел на удивление быстро. Лежал теперь с закрытыми глазами, притворялся. Ждал, что предпримет коварный «бизесмен». А как тот ножом щелкнул, когда лезвие открывал, понял все мгновенно и медлить не стал. Быстрым, еле заметным движением перехватил кисть обидчика, вывернул ее и прижал к земле. Да еще и уселся сверху. На спину обидчику.
Маков, не ожидая столь умелого сопротивления, только ахнул. И застонал от боли. Но вывернуться даже не попытался. Задним умом чувствовал – бесполезно.
Иван же Павлович свободной рукой взял ножичек, спрятал его обратно и пощупал шишку на темечке. Вот, сука! До крови рассек. Выругался смачно, а поднявшись на ноги, еще и саданул