За чертой. Алексей Витальевич Ваховский
уже перейдя на шепот, спросил Саша.
– Походу, да, – так же тихо ответил Павел.
– Дождались, мля. Чё теперь, блин? – спросил Саша и тихонько застучал указательным пальцем по ствольной коробке своего оружия.
– Или доорались, – спокойно сказал Алексей, сжимая рукоять автомата и явно при этом нервничая.
– Все из-за этого, блин. А ты ещё спать тут собрался, – выдохнул Саша, покосившись на Алексея.
– Саня, тихо! – шепотом крикнул Павел, не отрывая взгляда от угла дома.
– Где они, мля? Не вижу, – не унимался Саша.
– Лёха, держи мост. Это же как от них фонит-то, а?
Минуты текли в напряжении под негромкий треск счетчика. Собак не было видно до сих пор. Нервы натянулись до предела и, казалось, скоро лопнут, как струна. Даже лошади замерли в ожидании нападения и старались не издавать лишних звуков. Первым не выдержал Саша:
– Может я выйду и гляну, а?
– Ага. А потом тебя еще искать. Или тоже бросить? – тихо шепнул Алексей, не отрывая взгляда от моста.
Саша одарил его презрительным взглядом и собирался уже ответить, глубоко вдохнув. Но в этот момент из-за угла длинного дома справа, словно прогуливаясь, вышли семь здоровенных псов. Один за другим они неспешно шли по набережной и втягивали мордами воздух. Бойцы вжались в стены, держа наготове оружие. Собаки остановились и сквозь остатки забора смотрели в темноту склада. Самый большой пес, превышающий по размерам остальных, пристально всматривался, казалось, прямо в глаза бойцам.
– Тихо, парни. Спокойно. Откуда еще две–то взялись, пять же было? – испуганно шептал Павел, готовый в любую секунду открыть огонь.
Шерсть клочьями висела на собаках, открывая жесткую, цвета меди, кожу, под которой играли мышцы. Облезлые уши торчали почти у всех, прислушиваясь к каждому звуку. Слабый ветерок дул со стороны реки и бойцы чувствовали легкий кислый запах. Напряжение нарастало с каждой секундой. Павел видел, как блестели желтые глаза псов, как сталью играли мышцы на неприкрытых шерстью лапах. Ещё мгновение, и кто-нибудь не выдержит, лопнет струна натянутых нервов и кто-то начнет стрелять.
И кто-то начал. Кто-то стрелял, там, за рекой, с той стороны моста. Собаки резко рванули в сторону стрельбы и через несколько секунд счетчик умолк. Паша слышал собственное сердце, которое стучало прямо в ушах. Алексей облегченно, почти через стон, выдохнул и опустил автомат.
– Твою мать, – ругнулся Саша, вытирая вспотевший лоб дрожащей рукой.
Стрельба продолжалась, и довольно интенсивно. Били с нескольких стволов сразу, размеренно, короткими очередями.
– Кто стреляет-то? – спросил Алексей и глянул на Пашу.
– А я знаю? Лучше считаем стволы. Не помешает.
– Генка? Может, он?
– Саня, автомат-то у нас его. И стреляет не один ствол. Парни, считаем, – раздраженно ответил Павел и все замолкли.
Пальба грохотала еще минут пять и смолкла так же внезапно, как и началась. Мертвый город вновь окутало тишиной, нарушаемой лишь легким теплым ветром со стороны реки.
– Я четыре насчитал, – выдержав паузу,