Девятиэтажка. Елена Олеговна Рудакова
пенопласта, отодрала скотч с одной стороны стекла, удерживающий плотный кусок картона, и приоткрыла узкую щель окна, от которой повеяло арктическим холодом.
– Сколько там градусов? – спросил Вадим, наблюдая, как на стене рядом с щелью появляется иней.
– Фил думает, температура варьируется от минус семидесяти до минус ста, – ответила Настя. – Посмотри туда.
Вадим без удовольствия приблизился к окну и всмотрелся в темноту. Голубой снег, покрытый грубой коркой льда, застилал дорогу перед домом. Далее виднелся большой парк голых деревьев, за которыми возвышалась монолитная серая коробка с пустыми глазницами окон без стёкол. Серое здание странной звёздоподобной формы протянуло свои руки-корпуса вглубь парка и смотрело с высоты одиннадцати этажей на мрачный холодный лес.
– Что это? – спросил Вадим.
– Не узнаёшь? – Настя закрыла щель обратно и завалила тряпками. – Это Ховринская Заброшенная Больница.
– Ховринская… – задумался Вадим. – Мы же сейчас в районе Ховрино, да?
– Сложно сказать, где именно мы, – вмешалась Карина, сидящая у костра. – Но факт в том, что в Москве Ховринская больница на самом деле стоит прямо напротив Девятиэтажки.
– Я бы заметил эту бандуру, – махнул рукой за окно Вадим.
– Нет, летом за деревьями её почти не видно, – сказала Карина. – Вот я попала сюда зимой, поэтому сразу узнала пейзаж – это как будто реальная Москва.
– Так может… это и есть реальная Москва? – задумался Вадим, представляя, как в одночасье наступил ледниковый период.
– Нет, – сказала Настя. – За пределами Девятиэтажки нет ничего, кроме Больницы. Парк бесконечный.
– И с другой стороны дома? – спросил Вадим.
– Да, со всех, – подтвердил доктор, тряпочкой полируя бутылки со спиртом. – Просто Девятиэтажка и Больница стоят посреди ледяного леса и смотрят друг на друга.
– Понятно… – прошептал Вадим, не понимая ни черта. – Признаюсь: звучит жутковато.
– Поэтому тебе придётся просто смириться, – сказала Настя.
– Но на других этажах я видел совсем другое, – вспомнил Вадим. – Там за окном была… стена с рисунком.
– Про другие этажи ты не думай, – посоветовала Настя. – Я скоро пойду на шестой…
– Опять?! – внезапно закричала Карина, хотя до этого говорила равнодушным полушёпотом. – Настя, тебя ничему жизнь не учит!
– Я два года не выходила с пятого этажа! – ответила Настя. – Я не могу просто сидеть и пытаться не умереть, пока остальные ждут от меня каких-то действий! Я не могу ничего не предпринимать!
– Но именно это ты советуешь делать всем на этаже, – заметил со смехом Андрей Максимович. – Сидеть смирно и ходить за едой раз в неделю.
– Да, и я была уверена, это единственно правильная стратегия выживания, – покачала головой Настя. – Но теперь сомневаюсь. Мы попали на второй этаж, Вадим вышел с него: значит лифты снова приходят, и потоки открываются.
– Так лифты обычно стоят? – спросил Вадим.
– Да, они стояли три месяца до вчерашнего