Слишком много привидений. Виталий Забирко
погода в Алычёвске непредсказуема. Повисят-повисят над городом грозовые облака день-два да и растают бесследно, не проронив ни дождинки.
Голова раскалывалась, но опохмеляться не стал – не ту дозу вчера принял, чтобы насиловать организм, выбивая клин клином. Сварил макароны, заправил их кетчупом, сделал крепкий кофе и сел завтракать.
И тут зазвонил телефон.
«Опять Люся…» – досадливо подумал, откладывая вилку в сторону. Идти или не идти в больницу к Владику я ещё не решил.
Телефон звонил требовательно, не переставая, будто меня вызывали по междугородной линии.
Тяжело вздохнув, я встал из-за стола и, пройдя в комнату, взял трубку.
– Слушаю.
– Роман Анатольевич Челышев? – раздражённо поинтересовался мужской голос. В голосе звенели повелительные металлические нотки – чувствовалось, что говоривший не привык, чтобы на его звонки долго не отвечали.
– Да.
– Следователь оперативного отдела по борьбе с организованной преступностью Николай Иванович Серебро, – пророкотало из трубки. – Сегодня в двенадцать тридцать жду вас в УБОП для дачи показаний.
Я икнул. Головную боль как рукой сняло. Сознание заработало чётко и ясно.
– Это по какому же поводу? – осторожно поинтересовался, прекрасно понимая, почему меня вызывают в УБОП. Но, в самом-то деле, не соглашаться же сразу? Следователи неплохие психологи – мгновенно возникнет подозрение, почему свидетель так быстро согласился, не зная сути дела.
– Вы были вчера в погребке «У Ёси»? – в голосе следователя усилилось раздражение.
– Д-да… – стараясь придать голосу растерянные нотки, протянул я.
Растерянность получилась лучше, чем тревога во время ночного разговора с официанткой Люсей, но на мои актёрские данные следователю было наплевать.
– Тогда не задавайте глупых вопросов! – чуть ли не рявкнул он. – Я вас вызываю в качестве свидетеля по поводу разбойного нападения.
– Но я… – попытался промямлить, однако следователь не дал закончить.
– Не вздумайте уклониться от явки! – отрезал он. – Иначе вас доставят на допрос под конвоем и тогда вы будете фигурировать не как свидетель, а как подозреваемый. Всё!
Следователь швырнул трубку на рычаг, и я медленно опустился на стул возле тумбочки. Вот тебе и утро вечера мудренее… Чересчур муд’енее, как сказал бы картавый.
В трубке пиликали гудки. Тяжело вздохнув, я аккуратно водрузил её на телефонный аппарат. Как ни тревожно было на душе, однако особо нервничать не стоило. Понятно, почему следователь орал и запугивал – какой дурак в наше время согласится быть свидетелем криминальной разборки? Все здравомыслящие граждане как чёрт от ладана открещиваются от свидетельских показаний – ничего мы не видели, ничего не слышали. И если бы имелся хоть намёк на моё участие в перестрелке в погребке «У Ёси», то меня бы давно по рукам-ногам повязали омоновцы и доставили куда требуется. Так что не стоило