Небо на двоих. Галина Лошкарева
«кто-то» оказался парашютом.
«Парашют… Инструктор… Я чувствую его за спиной. Он отвечает за мою жизнь и безопасность. Мы в одной связке, в тандеме. Как я могла про это забыть? Значит, я не умру сейчас? У меня есть шанс приземлиться живой!»
Земля… Если где-то и есть описание пространства, частью которого она была сейчас, разве оно могло передать сотую, тысячную долю реальности. Для человеческого гения вряд ли такое возможно. Но это так важно – рассказать о том, что такое «свободный полёт».
Она напишет. Обязательно напишет, если не умрёт раньше чем ноги коснутся земли.
Напишет… Ведь теперь она не на словах знает, что значит быть «между небом и землёй», быть «на седьмом небе». А ещё это – «ни жива, ни мертва», когда ушёл страх, а тело безмятежно и невесомо. Когда она – будто часть неба: дождинка, луч солнца, падающая звезда, сорвавшаяся с орбиты. Или минерал, летящий с планеты соседней вселенной.
Она и часть Земли, вот-вот впитает эту дождинку, лучик и примет в своё лоно непрошенных гостей – звезду и минерал неопознанной породы. И ещё… что-то очень, очень важное ей надо описать. Только никак не может подобрать слово…
«Ладно, оно обязательно придёт. А пока просто буду „между небом и землёй“, на „седьмом небе“, в состоянии „ни жива, ни мертва“, – сказала себе Стефания, добавив: – Ты в безопасности – ты в тандеме».
Маленькие игрушечные предметы, словно нарисованные на карте настольной игры, с каждой секундой подрастали, становились ярче и чётче.
Скоро Земля. Стефания вовремя вспомнила про «мягкие ноги», которые тут же коснулись тверди. Она упала в луговые травы и цветы, обнимая словно глобус, шар Земли.
«Жива… Жива! Как чудесны эти ароматы…»
Какое-то необыкновенное жужжание пчелы, пристраивающейся на её носу. «Пусть себе пристраивается. Пусть укусит!» Ведь её не умудрилась укусить ни одна пчела. Зная, что их надо бояться, Стефания всегда от них ловко увёртывалась. «Пусть укусит. Познакомимся».
Но пчела тут же перестала приставать и ужужжала к другому цветку, словно обидевшись: «Что? Меня з-з-здесь не боятся? З-з-значит, мне нечего з-з-десь делать».
Зато прилетела другая – плотненькая, крепенькая, с пушистыми светлыми хвостиками на макушке, с объятиями и восторгами:
– Мама! Ты так летела… У-у-х! Какая молодец прямо! Ты самая смелая мама в мире! Я бы так не смогла…
«Майечка моя…» – только и смогла вымолвить Стефания. Не было ни голоса, ни сил, чтобы повернуться к дочери.
– Что с ней? Она жива? – испуганно спросила девочка инструктора.
Он снимал с неподвижной парашютистки снаряжение – уверенно и заботливо одновременно.
– Да, конечно жива. Ей просто надо немного побыть одной. Поможешь мне разобраться со всем этим? – ответил инструктор, показывая взглядом на снежные вороха ткани. – Меня Никита зовут.
Девочка тут же утвердительно кивнула головой, охотно