Букет из мать-и-мачехи, или Сказка для взрослых. Мистический роман. Алиса Тишинова
смотреть на нее: правда, ужасно красивая… До того ему просто не приходило в голову выразить это словами… даже для себя самого. И внезапно он выпалил:
– Да! Очень! – и запоздало испугался, что сейчас она засмеется над ним, – по правилам взрослых… А она вдруг смутилась еще сильнее, улыбнулась тихонько, опустив голову…
И почему-то с каждым следующим днем она становилась красивее и красивее. Чудо? Или же… Все просто. Дали, наконец, отопление, – и она сменила толстые свитера и джинсы на платья, юбки и кофточки; перестала ежиться и дрожать, вечно прильнув к большому масляному радиатору. Стала больше улыбаться; улыбаться ему… А взгляд ее – нижние ресницы размером с верхние, – просто гипнотизировал Арсена…
…
Уроки музыки проходили в большом зеркальном зале, очень холодном, – направляясь туда, Виктория всегда накидывала теплую шаль. Если не успевала её взять, – тогда шаль приносил Арсен и бережно укутывал ее плечи, улыбаясь…
Маленькая жизнерадостная музыкантша очень громко играла на большом фортепиано, и пела одни и те же распевки каждое занятие. Возможно, они лучше всего подходили для детских голосов и постановки речи, но надоели до смерти. Особенно надоела Арсену песенка про бедную «Старую синичку» с нудным-нудным мотивом. Встретившись взглядом с Викторией в зеркальном пространстве, он увидел, что ей она надоела не меньше. Она заговорщицки улыбнулась, закатила глаза к небу, вздохнула, и, – встала.
– Мария Геннадьевна, – вежливо произнесла Виктория, – а нет ли у вас караоке с детскими песнями, и микрофонов?
Она уже давно приметила несколько микрофонов в шкафу, а прекрасная стереосистема и видеомагнитофон простаивали без дела, явно «не для этих».
– Ой… ну не знаю, – растерялась музыкантша. – Вы думаете, в микрофоны они будут петь?
– Давайте попробуем. Дома у Аси получалось, – Виктория нежно улыбалась.
Оживились все. Мария Геннадьевна включила телевизор, видео; Арсен пытался поучаствовать в техническом процессе, предлагая свою помощь, которая была категорически отвергнута, что, впрочем, не сильно его расстроило. Ася находила диски со знакомыми детскими песнями; остальные с любопытством наблюдали. Дружно выбрали песню из «Красной Шапочки», «Буратино» и «Мэри Поппинс».
Пели хором. Олег, конечно, не пел, но глядел на происходящее с интересом. Казалось, что здесь, в их маленьком мирке, происходит какой-то праздник, несмотря на рвущийся ветер и серое небо за окном.
Сложную песню «Ветер перемен» Виктория тянула одна. Сейчас она казалась всем воплощением той самой волшебницы из кинофильма. Голос ее не был громким, но микрофон усиливал его, а пела она практически так же, как в кино.
«Уйду, когда ветер переменится; когда порвется цепочка», – говорила Мэри в фильме. Арсен помнил это фильм, он смотрел его дома. Он не знал, что, попав волею судьбы в Лисовск, Виктория кормила и выхаживала старую дворовую собаку, и порой думала о том, кто же будет кормить