Русская литературная критика на рубеже ХХ-ХХI веков. Юлия Говорухина
явление), аксиологическая становится второстепенной либо редуцируется, собственно прагматические целеустановки присутствуют, но не определяют коммуникативную стратегию.
Полемически-прагматическая интенция («оспорить, дать оценку, доказать свою точку зрения, убедить, внушить и т.п.»). Данная интенция характерна для критических работ в жанре полемической статьи, критического разбора с высокой степенью оценочности. Этот вид интенции объединяет статьи Л. Лазарева «Былое и небылицы» (Знамя. 1994. № 10), Н. Елисеева «Гамбургский счет и партийная литература» (Новый мир. 1998. № 1), В. Камянова «Игра на понижение. О репутации “старого искусства”» (Новый мир. 1993. № 5), Н. Ивановой «Неопалимый голубок. “Пошлость” как эстетический феномен» (Знамя. 1991. № 8) и др. В них актуализирована установка на адресата как объекта воздействия. Интерпретируемый материал, как правило, используется в качестве повода для обсуждения не собственно литературных, а социальных проблем, в качестве дополнительного средства аргументации.
Интенция самопрезентации характерна в большей степени для газетной критики68. Роль художественного произведения в текстах, реализующих данный вид интенции, как правило, минимальна, используется как повод демонстрации критиком собственной осведомленности, причастности описываемым событиям и т.п. Прагматическая компонента целеполагания определяет способ порождения такого типа критических текстов.
Установка на адресата является общей для выделенных видов интенций. Она объединяет две различные коммуникативные процедуры: интерпретации и продуцирования текста и является структурообразующей для критической деятельности в целом. Понятие установки заимствуется нами из психологии69. Как доминирующая эта установка проявится в акте текстообразования, однако уже на первом этапе критической деятельности она будет присутствовать имплицитно, или, по выражению Д. Н. Узнадзе, «внесознательно, предваряя появление определенных фактов сознания»70. Здесь, вероятно, происходит процесс иррадиации (иррадирование – свойство установки, выражающееся в динамизме, переходе из одной области в другую). На втором этапе критической деятельности мы имеем дело с той же установкой, но усложненной прагматически. Критику необходимо сформировать/откорректировать установку восприятия продуцируемого текста. Установка, таким образом, выполняет роль «коммуникативного вектора» (О. Каменская71).
Наличие установки на адресата и на выстраивание коммуникативного акта как свойство структуры исторически и культурно закреплено и действует как по принципу автоматизма, так и сознательно. Установка на адресата, на прагматический коммуникативный акт является именно структурообразующим основанием, детерминантом, а не отдельным компонентом структуры, поскольку содержательно проявляется на всех уровнях критической деятельности. Кроме того, ориентация на
Об этой черте новой газетной критики пишет Н. Иванова в статье «Сладкая парочка» (Знамя. 1994. № 5).
По словам А. Г. Асмолова, «в деятельности, как и в любом движении, всегда присутствует тенденция к сохранению его направленности. Стабилизаторы деятельности находят свое выражение в своеобразной инерции деятельности. Роль такого стабилизатора выполняет установка» (см.: Асмолов А. Г. Деятельность и установка. М., 1979. С. 6). По мнению Д. Н. Узнадзе (ученый исследует феномен установки экспериментально, но затем выходит за рамки эксперимента, связанного с эффектом иллюзий, и делает вывод о возможности использования метода в изучении проблемы установки вообще), установка – это момент динамической определенности психической жизни, целостная направленность сознания в определенную сторону на определенную активность (см.: Узнадзе Д.Н. Психология установки. СПб., 2001. С. 25). В акте критической деятельности это направленность на коммуникативный акт, будущий или настоящий, с его прагматической составляющей.
Узнадзе Д. Н. Психология установки. С. 59.
Каменская О. Л. Текст и коммуникация. М.,1990.