Тайное вплетение. Лоя Ксеанелис
с ним, то непременно увязнет в болезненной ситуации. Для него она никто! Ей уже нанесён урон, а как привыкнет, прирастёт душой, вообще трудно станет уйти, придётся рвать по живому, с мясом. Такое не выдержать! Значит, необходимо остановиться!
Но почему так тянут его губы?! Он стоял на дискаче, не пытаясь поговорить с ней, пригласить, ничего не захотел предпринять. Ему, видно, безразлично, с кем ложиться, кого целовать, ласкать. Эля должна была всё понять сразу. Ещё тут, в комнате, Серёгин отдал её Вальке, будто вещь, чтоб тот оценил новую игрушку, наблюдал за руками друга, которые в танце прижимали, шарили по спине девушки, и не реагировал. С Андреем тоже ни одного протестующего жеста. Даже друзья Кузнечика как-то обозначили своё отношение. Она же его унизила, ушла с другим, когда все знали об их ночных похождениях, а Олег смолчал. Эля никогда не покажет боль, парень не сможет похвастаться победой ни перед кем. Точно – победа! Похоже на истину! Верно, с ребятами поспорили на неё, кто быстрее сломит сопротивление, уложит на спину, подчинит. Поэтому он так упорно её добивался. И ведь почти выиграл! Перед мужиками растрепал, те и пошли стройными рядами проверять. Он развязно держался в номере – видно, отчитывался.
«Да, обыкновенный спор! Стыд-то какой!» – определилась девушка.
Опять злые слёзы чёрными ручейками заструились по щекам. Эльга смахивала капли ладошками, размазывая тушь по лицу.
«Серёгин жаждал доказать друзьям мою принадлежность ему. Я спутала карты, уйдя с Андреем. Ладненько! Так держать! Пусть теперь гадают о моих планах! Отлично, что не далась ему, что удержалась у последней черты. Вета приедет – им найдётся о чём поговорить. Вот посмеяться не получится! Не допущу! Насмешками изведу или отгорожусь маской равнодушия, она выручит! Мне по силам уйти! Надо же так вляпаться! Но нет! Я сама себе хозяйка. Не получится подчинить меня! Кишка тонка! Почему же так больно?» – лепетала про себя Эля, задыхаясь от рыданий.
Уставшая от наплыва переживаний, она уснула, свернувшись калачиком.
11. Он. Наотмашь
Томительное ожидание разбилось о равнодушие проследовавшей мимо Эли. Тень колонны скрыла разочарование. Хотелось броситься навстречу, но пустым, холодным взглядом девчонка пригвоздила к месту. Как Серёгина взбесил служащий из соседней части, взявший его Эльгу в оборот! Тот танец за танцем не отпускал Птаху от себя. Парню бы подскочить, разорвать сцепление их рук, взять мёртвой хваткой за грудки новоявленного соперника, устроить склоку, но он лишь жёг огнём ярости сладкую парочку. Происходящее озадачило всех. Свои Элю обходили, Валька сболтнул, что Олег бесится из-за неё; этот же херувимчик будто свалился с неба, ни о чём не догадывался, серьёзно настроился завоевать новенькую. Она же домашней кошкой шла к тому в руки, смеялась, флиртовала, отгородилась от прочих. Гордость помогла Серёгину избежать импульсивных поступков, унижаться не хотелось, не желал показывать миру, что столичной штучке