Тайное вплетение. Лоя Ксеанелис
как его так сильно зацепило, но Эльга превратилась в предел мечтаний. К ней, только к ней тянуло молодца неодолимой силой. Девушка доверилась, позволила прикасаться к себе, подпустила ближе некуда. Какой же она казалась трогательно-беззащитной, совсем неопытной, даже неловкой – и прекрасной у него в объятьях!
Серёгин чувствовал: затянувшиеся отношения с Ветой не стоят даже минуты общения с Элей. А теперь перед глазами разверзлась чёрная дыра, крах всех надежд. Олег не понимал причины происходящего: всё, что вчера цвело, замёрзло, почернело, стало безжизненным, пошло прахом. Когда досада, стыд взяли над ним верх, он обидел девушку жестоко, заглушая свою боль, не желая видеть в глазах Эльги даже искорки жалости. В итоге лишь горечь разочарования мерцала у москвички под ресницами при прощании. Её попытка взять на себя вину за мужскую слабость унижала. Выговаривая возлюбленной о бесперспективности их связи, жаждал от неё опровержения, получил же нынешний безразличный взгляд, подтверждающий, что пути назад нет. Надо вновь пытаться не думать, забыть строптивицу.
Выдержал три дня. Решился в обеденный перерыв, в отсутствие Рины, заскочить к Эле – тянуло арканом. Оправдываться не захотел, молча развернул сопротивляющуюся хрупкую фигурку, зафиксировал подбородок рукой, другой крепко прижал к себе и прильнул к манящим губам жадным, почти грубым коротким поцелуем. Сразу же намеренно резко задал вопрос:
– Приходить ко мне в седьмую комнату будешь? Валька сегодня у Таи ночует.
– Нет! – Ярость, возмущение засверкали во взгляде.
Отказ обжёг нестерпимо. Резко отвернулся, выскочил из номера – боялся не совладать с собой, вышло не так и не то. Он совсем разучился разговаривать с женщинами. Мучила досада. На время затих, вновь избегая встреч с девушкой. Чтоб отвлечься, пошёл к Вете, доказывая себе правильность выбора. Та была понятна, предсказуема, обыденна, не действовала на Олега так болезненно, не рвала душу в клочья.
На четвёртый день терпение вновь иссякло. Не мог поверить в окончательность разрыва. Еле дождался вечера, понёсся к ней. Она читала в одиночестве. Целовал взахлёб, самозабвенно, не веря в счастье. Гордячка отвечала с готовностью. Не мог понять почему. Отчаянно рискнул, взял за руку, потянул:
– Пошли!
Девушка подчинилась, поспешно засеменила за ним, испуганно озираясь. Он чувствовал нервную дрожь, успокаивая, прижимал к себе. Хотелось стать для неё всем, самым сильным, самым нужным человеком в жизни.
В комнате врубил музыку. «Скорпионы» в своём надрыве молили о любви, о прощении за причинённую боль. Выбранная композиция идеально подходила к ситуации. Эльга взглядом обследовала пространство. В поцелуе опрокинул гостью на кровать. Девушка затрепетала, как пойманная в силки птица, готовая при малейшем шорохе взметнуться, вырваться, обрести свободу, упорхнуть. Ни ласковые слова, ни лобзания, ни нежность так и не уняли бешеный стук сердца под руками,