Комната шепотов. Дин Кунц
часами, изредка – шестью. Да, сон давал ему отдых, но также имел привкус смерти: ты просыпаешься и понимаешь, что мир в течение нескольких часов прекрасно обходился без тебя, а потом будет обходиться без тебя вечно. При необходимости Лютер мог не спать целую ночь без всяких неприятных последствий. В тот день ему и предстояло сделать как раз это.
В 1:10 пятницы, вернувшись с пепелища дома Коры Гандерсан, он заварил кофе, поставил на кухонный стол коробочку со сдобным печеньем и снова взялся за прозу учительницы. Чтение не только развлекало его, но и давало представление о сложности ума Коры и щедрости ее сердца. Лютер считал, что хорошо знал ее, но теперь обнаружил, что не знал почти совсем, – словно он вошел по колено в спокойный пруд и обнаружил там неизмеримые глубины, кишащие жизнью.
Но ничто из прочитанного не объясняло поступка Коры – даже напротив, красивая проза затрудняла понимание этого уродливого деяния. Поэтому примерно в половине пятого утра шериф вернулся к дневниковым записям, где Кора с трудом выдавила из себя четыре предложения о пауке, ползающем в ее мозгу.
Когда Лютер и Робби Стассен размышляли над этими словами, сидя на кухне Коры, они лишь бегло проглядывали повторы, которые благодаря четкой скорописи образовывали ровную, убаюкивающую взгляд гладь, резко нарушавшуюся с появлением новой фразы. Теперь он просматривал страницы внимательнее, изучая строку за строкой в поисках неизвестно чего.
На сей раз он получил в награду слово «доменная» там, где должно было стоять слово «внутри»: «доменная моего мозга ползает паук»…
Он мог бы счесть это ничего не значащей опиской, но двадцатью строками ниже, в том же месте, это слово повторилось, а потом возникло совсем в другой фразе – «он говорит со мной, говорит доменная шепотом». «Доменная» вместо «злым».
Хороший коп, проводя расследование, ищет закономерности и отсутствие закономерностей там, где они должны быть, и нередко, как в данном случае, находит красноречивые улики.
Отыскав двадцать случаев неуместного употребления слова «доменная» и его производных, Лютер нашел слово «печь», употребленное один раз вместо «шепотом», а другой раз – вместо «мозга». Девятнадцать раз встречалось слово «топка». Потом обнаружилось третье слово, внедренное, будто код, в тысячекратные повторы. «На несколько дней» превратилось в «на несколько озер». Эта замена попадалась в двадцати двух местах на одиннадцати страницах. Лютер просмотрел строка за строкой все страницы, но больше ничего интересного не появилось.
«Доменная Печь Озеро».
Попытка Коры выразить странный страх перед пауком, захватывающим ее мозг, выглядела изумлением женщины, понявшей, что у нее быстро развивается паранойя. Возможно, ее угнетало происходящее – не только страх перед воображаемым пауком, но и собственная вера в его существование, которую здоровая часть мозга считала иррациональной.
Вставка географического названия в повторяющийся текст казалась чем-то совсем другим, словно Кора сознательно пыталась