Комната шепотов. Дин Кунц
и учтивым.
– Учитель года, – сказал Хендриксон, – прекрасная репутация, никто не говорит о ней дурного слова… и вдруг такой ужас. Если не ошибаюсь, Шекспир сказал: «Хоть с виду ангел, а смотри, что скрывается внутри!»[16]
– Раз вы говорите, что это Шекспир, значит Шекспир, – ответил Лютер. – Какая бы душевная болезнь ни поразила Кору под конец, она много лет напоминала ангела, больше, чем кто-нибудь другой в этом мире.
– Да, конечно напоминала, должна была напоминать, ведь до вчерашнего дня все прекрасно отзывались о ней. Не важно, что это было, опухоль в мозгу или психическое расстройство: как жертва болезни, она, безусловно, не может в полной мере нести ответственность за случившееся. Было бы несправедливо бросать в нее камень.
У Хендриксона было удлиненное ястребиное лицо, длинные с сединой волосы, зачесанные назад, образовывали гриву – может быть, для того, чтобы подчеркнуть высокий лоб над глазами хищника.
– Прошу вас, садитесь, – сказал Лютер.
Он не стал подтаскивать второе кресло поближе к посетителю, а предпочел обойти свой стол и сесть за него. Хендриксон снова уселся в кожаное кресло, расправил складочку на левой брючине, поправил пиджак и посмотрел на Лютера с торжественным, чуть театральным выражением:
– Нам предстоит горький, нелегкий день.
Лютер пододвинул свое офисное кресло к столу и увидел на пресс-папье перед собой несколько листов с печатным текстом, схваченных скрепкой:
– Что это?
– Трагически погибли губернатор и конгрессмен, – сказал Хендриксон. – Нужно успокоить людей.
– Кроме них, погибли еще сорок четыре человека.
– Да, и это усугубляет ситуацию: они чувствовали себя в безопасности в присутствии губернатора и конгрессмена, что вполне понятно при таком количестве охраны. Но оказалось, что их безопасность – фикция. Терроризм поднимает голову во всем мире, и люди должны чувствовать, что власти постоянно и напряженно занимаются этой проблемой.
– Кора Гандерсан не была террористкой.
– Безусловно. Будет безответственно утверждать, что мисс Гандерсан действовала как джихадистка. Тот, кто скажет такое, обнаружит полное незнакомство с обстоятельствами дела. Но слухи неизбежны. Всегда, всегда. Социальные сети кишат параноиками. Кроме того, в стране есть группировки, для которых любая трагедия такого рода – возможность поупражняться в демагогии.
Этот человек из Министерства юстиции, казалось, вел себя как патриций из Новой Англии, происходящий из семьи, представители которой на протяжении многих поколений бескорыстно служили обществу. Но что-то в нем говорило о старательно скрываемом скромном происхождении, о том, что этому карьеристу нравится жить по нормам более состоятельных слоев общества и он испытывает от этого самодовольное удовлетворение.
Неприязнь Лютера к нему тут же обострилась. Он постучал пальцем по листам, лежавшим перед ним, и повторил:
– Что
Перевод М. Зенкевича.