Коктейль для королевы Виктории. Григорий Лерин
яростно воспротивился.
– Вика, ты же знаешь, что я бросаю курить! Я не могу находиться в задымленном помещении! Пусть он не курит!
Женщина снова кивнула. Похоже, она не привыкла никому отказывать.
– Хорошо, он не будет курить. Хотя ты бросаешь курить уже полгода, Максик.
Проблемы Макса нас, определенно, не сблизили. Я с досадой убрал пачку в карман.
– Я надеюсь, меня пригласили не для того, чтобы помочь Максу бросить курить? Давайте поговорим о вашем деле. Или вам сначала обязательно нужно дождаться телефонного звонка?
Кажется, я не запятнал репутацию сообразительного малого. Хозяйка сверкнула глазами на того, что помоложе, но ничего не сказала. Он наклонил голову и коснулся ее плеча.
– Глупости! – Она решительно дернула плечом, сбрасывая руку. – У меня… У меня украли цветы с клумбы. И воруют их уже целую неделю. Вы можете что-нибудь сделать, чтобы их не воровали?
Не вставая со стула, я развернулся к окну.
– Вы покажете мне, с какой именно? Или со всех? За неделю ваш цветник должен был значительно поредеть. – Я опять повернулся к женщине, стараясь смотреть в глаза. – Я-то надеялся, что у вас пропала собачка. У меня есть кое-какой опыт в таких делах. Может быть, все-таки пропала?
Я пытался убедить их отказаться от своей затеи. Не целиком, а только в отношении моего участия. Что-то происходило в этом загородном доме. Что именно, и куда меня хотят втянуть, я не понимал и понимать не собирался.
В соседней комнате зажурчал телефонный зуммер. Жалкое электронное подобие Верди: «Сердце красавицы склонно к измене». Красавица резко подалась вперед, почти целиком обнажив свое укутанное плотью сердце, а Максик бросился к двери.
Вернулся он очень довольный и с порога кивнул.
Хозяйка приоткрыла рот, высунула кончик языка и облизала губы.
– Собачкой займетесь как-нибудь в следующий раз. Заплати ему, Андрей. Трехсот будет вполне достаточно. И еще… У меня сломалась машина, так что вам придется добираться самому.
Она откинула голову и усмехнулась.
Славная получилась шутка. Я давно не ездил в электричках, особенно, в летних. И насчет того, в какой стороне находится железная дорога, имел лишь очень приблизительное представление. Ну, да ладно. Найду.
Я проигнорировал протянутую руку с тремя купюрами, встал и направился к выходу. На высоком декоративном столике у лестницы, ведущей вниз, стояла на одной ноге фарфоровая цапля. Я ничего не имею против цапель, и на триста рублей она явно не тянула, но я уходил и уходил достойно.
Цапля врезалась длинным носом в деревянный пол и разлетелась на четыре части.
– В расчете, – сказал я.
Молодой человек, которому я помог сэкономить почти четыре МРОТа, сделал решительный шаг в мою сторону.
– Не надо. Здесь осталось еще очень много бесполезных, но красивых и хрупких вещей, – напомнил я ему. – В том числе, и мадам.
Неуклюжий комплимент сработал.
– Прекрати,