Душевные тайны. Наталья Васильевна Иващенко
слез, волосы запутались. Вечером не было никаких сил заплетать косички. Сестры, сопя, спали рядом. Прямые солнечные лучи их нисколько не тревожили. Я улыбнулась. Еще бы, пришли на рассвете. Я попала домой в половину второго, а когда же они? Надеюсь, их вечер прошел веселее моего.
Лежать было скучно, думать о вчерашнем не хотелось. Я вылезла из кровати, привела в порядок волосы и пошла во двор, помочь тетке, с раннего утра до поздней ночи занятой работой. Откуда у неё только силы берутся?
– Ти о котрій годині додому прийшла?
– Где-то в половину второго.
– А дiвки?
– Не знаю. Я спала.
– А з ким ти додому йшла?– руки остановили свой бег по картошке.
– С Серёжкой.
Тетка пытливо посмотрела в мои глаза.
– Наталка, ти що, плакала?– от удивления присела на стул. Родные никогда не видели моих напухших век. В компании мальчишек слёзы были огромной роскошью.
– Нет, тёть Ань. Вам показалось.
Я изучала пол под ногами.
– Я що, не бачу?– в голосе нарастала тревога,– Тебе хтось скривдив?
– Все хорошо.
– А чого тодi шморкала? Я що, не чула? Думала, ти застудилася.
Отпираться было некуда. Зная, что она услышит ложь (да и врать я не умела), сказала прямо
– Серёжка обидел.
– Вiн тобi щось зробив?– беспокойство в голосе тетки перерастало в панику.
– Ничего,– удивленно ответила я.
– Вiн торкався тебе?– голос просто звенел от напряжения. Казалось, она перестала дышать.
– Да,– сглотнула я. Нервное состояние тетки медленно передавалось мне.
– Де?– она просто задохнулась.
– На шляху.
Лицо превратилось в маску.
– Де торкався?
– Ну, на шляху же,– я никак не могла понять, что её так напугало.
– Як?! Як вiн тебе торкався?– последние слова она просто кричала.
– Обнимал. Ну, ещё поцеловал пару раз,– дрожащим голосом ответила я,– Мне не понравилось.
Из её глаз закапали слёзы. Впервые в жизни видела, как эта мужественная гордая женщина плакала.
– Теть Ань, что случилось?– я бросилась обнимать вздрагивающие плечи.
– Все добре, дитинко, все добре. То я так…
Тетка перестала плакать после похорон двенадцатилетней старшей дочери. Пережитая утрата навсегда оторвала кусок её сердца. Это были первые слезы, которые я видела за долгие годы.
– Что происходит?– в кухню ввалились заспанные сестры, обернутые в одеяла как бедуины.
– Все добре, дiвки, все добре,– тетка украдкой смахнула слезы,– Вдягайтеся, снiдати будемо…
На речку мы пошли. На «наше место» одна идти я не собиралась. На дамбе был лучший пляж. Дно реки ровно усеяно крупным песком. Теплые бетонные плиты опускались на пару метров в воду пологим склоном. Раньше река была не слишком широкой, но полноводной и стремительной. Потом построили дамбу, преградив потоку путь. Вода широко разошлась, затопила прибрежные луга и остановилась прямо в огородах.