Головокружение. Дамир Гильманов
тебе более интересную работу с высокой зарплатой. А сейчас тебе как ведущему специалисту платят недостаточно… Работаешь с утра до вечера без выходных…
– Мне мало платят?! – удивился я. – Я каждый месяц погашаю ссуду за квартиру, и остается еще на жизнь…
– На погашение только и хватает! – возразила она. – И мы никуда не ездим, устала я от такой жизни… больше не хочу работать на Арбате.
Она вздохнула, прикрылась одеялом и, опустившись на подушку, повернулась лицом к стене. Мне не понравилась ее реакция, и я позволил себе слегка повысить голос:
– По договору я должен отработать беспроцентную ссуду, а платят мне вполне приличную зарплату, – с этими словами я встал и начал одеваться.
– Кстати, Ян обещал мне мастерскую… – примирительным тоном вставила она, повернувшись на спину, – буду дома рисовать картины, а не портреты на улице.
Я не ответил и стал смотреть на ее зашевелившиеся невпопад пальцы, которые внезапно привлекли мое внимание, – они были как обособленные, самостоятельные сущности, и мне померещилось, что они подают мне тайный знак. Засмотревшись на эту бессознательную игру тонких, изящных женских пальчиков, вдруг подумал, что она наверняка мне изменяет, пользуясь провалами в моей памяти.
Воцарилась странная тишина, как будто женщина затаилась, услышав мои мысли, – я ощутил буквально физически, что мы подумали об одном и том же. Что, если она пытается обмануть меня, но не знает, как это сделать, чтобы я ни о чем не догадался.
– Не уходи так сразу, останься… – неожиданно взмолилась женщина и протянула ко мне будто обессиленную руку, но я не хотел потворствовать ее мольбе.
Я в нерешительности замер, засомневавшись: поговорить с ней откровенно или не показывать виду, пока не выясню, что происходит? Если она беспокоится о наших финансах и говорит со мной доверительным тоном, значит, мы близкие люди. Неужели жена?
– Мастерскую, говоришь? – спросил я, растерянно улыбнувшись.
– Он дал понять, что можно арендовать, а потом он мне ее подарит…
– А с какой радости?.. Он кто тебе?..
– Просто хороший человек… – заверила она, опустив глаза, – не то что подарит, а продаст за небольшие деньги. У него большие связи.
– Большие связи, говоришь? Похоже, он мошенник или авантюрист… или виды на тебя имеет.
– Он бывший военный, офицер в отставке, работал в крупной фирме начальником службы безопасности, у него свой бизнес, он член Союза художников, рисует иногда на Арбате для души.
– Ты все его заслуги перечислила, не забыла ничего? И вправду, видно, что крупный мошенник. Никто просто так ничего не дарит.
– Ты же сам просил его помочь мне, – возразила она осторожно, – выпивали вы с ним… у нас дома.
– Когда? – Я тут же пожалел, что спросил, как же можно забыть человека с такой причудливой фамилией – Мефистошвили, Лукьян Харольдович Мефистошвили. – И вообще, стоящий мужик не станет бахвалиться перед женщиной своими достижениями.
Женщина не ответила – похоже, она знает, что у меня с