Любовь и война. Великая сага. Книга 2. Джон Джейкс
безоблачная ночь наполняла комнату светом, который мягко обволакивал их, пока они ласкали друг друга. Тело Мадлен казалось мраморным.
– Боже, как же я тебя люблю! – прошептала она, обнимая его за плечи.
– И я вас люблю, миссис Мэйн.
– Неужели это все наяву? Я и мечтать о таком не смела… – Мадлен тихо засмеялась. – Миссис Мэйн. Как чудесно звучит!
Их губы снова слились в долгом, страстном поцелуе; его ладонь лежала на ее груди.
– Жаль, что этот неприятный скандал случился прямо во время церемонии, – сказал Орри. – Надо бы продать Каффи. Не хватало еще, чтобы он тут чего-нибудь натворил, когда я уеду в Ричмонд.
– Мистер Мик с ним справится, он ведь уже будет здесь.
– Надеюсь, что так. – (Ответ из Северной Каролины пока не пришел.) – А еще надеюсь, что сам мистер Мик не соответствует своей фамилии[11]. Каффи нужна сильная рука.
Мадлен погладила его по щеке:
– Как только ты устроишься в Виргинии, я приеду к тебе. А до тех пор здесь все будет в порядке. Энди – хороший человек, ему можно доверять.
– Я знаю, но…
– Милый, не волнуйся так…
С этими словами она повернулась и легла на спину. Кровать тихо скрипнула; призрачный свет луны скользнул по ее матово-белой коже. Когда Орри лег рядом, она положила руку ему на бедро и, прижавшись губами к его лицу, жарко прошептала:
– Только не сегодня. Ты ведь знаешь, у супруга есть определенные обязанности…
Утомленные ласками, они вскоре задремали, но оба проснулись от резкого воющего звука в ночи.
– Боже мой, что это? – Мадлен вскочила, придерживая на себе простыню.
Крик донесся снова, откликнувшись эхом вдали. Они услышали, как в ночных зарослях вспорхнули испуганные птицы. Внизу взволнованно переговаривались слуги. Звук больше не повторился.
– Похоже на какого-то дикого зверя, – сказала Мадлен, вздрагивая.
– Да, это крик пантеры. Вернее, подражание ему. Время от времени негры так пугают белых.
– Но ведь здесь нет никого, кому захотелось бы так…
Она замолчала и прижалась к мужу, снова вздрагивая всем телом.
Глава 30
В ту памятную ночь в Вашингтоне было неспокойно. Улицы города наполнились грохотом скрипучих подвод, глухим стуком копыт, звяканьем шпор и громкими песнями солдат, марширующих в сторону виргинских мостов. Был понедельник, пятнадцатое июля.
Весь день Джордж занимался тем, что пытался привести в порядок сотню личных дел – во всяком случае, ему казалось, что их очень много, – готовясь к приезду Констанции с детьми. В половине десятого он вошел в главный обеденный зал отеля «Уиллард». Брат, сидевший за одним из центральных столиков, помахал ему рукой.
Джордж чувствовал себя глупо в этой вычурной шляпе, украшенной, как и у всех офицеров генерального штаба, золоченым ремешком, еще одним дополнительным позументом, бронзовым орлом и черной кокардой. Саблю, которая полагалась ему по чину, он купил самую дешевую, какую только смог найти. Она была сделана
Мик (