Границы и маркеры социальной стратификации России XVII–XX вв. Векторы исследования. Коллектив авторов
как наиболее общую категорию понятие люди. В подавляющем большинстве случаев она описывала людей, объединенных неким признаком. Последний фиксировался тем или иным определением, добавляемым к понятию «люди», и в том числе это определение выражалось словосочетанием с использованием понятия «чин». Чин указывал скорее на обладание человеком должностью или позицией (стольник, гость…). Однако затем чины в соответствии с тем или иным критерием приписывались к более широким группам, определяемым с помощью понятия «люди».
Следует указать, что отнесение к «людям» могло идти и без чина. Прежде всего, это касалось вольных людей. Точного определения их статуса Соборное уложение не содержало. Однако в одной из его статей была прописана процедура, с помощью которой можно было выявить, относится ли тот или иной человек к вольным людям. Для этого надлежало выяснять, «…не служилых ли отцов дети, и в государеве службе и в тягле нигде, и в холопех и во крестьянех и в бобылях ни у кого не бывали»[271]. Кроме вольных людей в Уложении были ясашные люди, которые, как упоминалось выше, противопоставлялись «всяких чинов руским людем», а также «государевы тяглые люди»[272], «мастеровые люди»[273], «мастеровые и работные люди» и «торговые люди»[274]. Всего, согласно предметно-терминологическому указателю академического издания Соборного уложения, в этом законодательном акте упоминалось не менее 84 разных категорий «людей»[275].
Заметим, что перечень «людей», который можно составить на основании Соборного уложения, не был исчерпывающим. Так, в указе о несчете «родословных» людей с «неродословными», который фактически действовал с конца XVI в. и до отмены местничества в 1680 г., предписывалось, что «с родословными людьми неродословным счету не живет»[276]. Однако правовые нормы о местничестве не были внесены в Соборное уложение. Соответственно, в него не попали родословные и неродословные люди, хотя эти категории имели крайне важное значение для правящей элиты.
В качестве основной классификации подданных московского государя можно признать ту, которая была основана на наличие обязанностей человека перед кем-либо. Соответственно, на основании принципа обязательств перед государем или владельцем выделялись четыре светские группы «людей»: 1) служилые; 2) государевы тяглые; 3) принадлежавшие какому-либо частному владельцу («Боярские и иных чинов люди и крестьяне») и 4) вольные. Вне рамок такого деления оказывалось православное духовенство и монашество (священнический и иноческий чины). Впрочем, их можно было представить в качестве пятой группы, которая была объединена обязанностью служить Богу. Однако это была не единственная классификация, определявшая социальную структуру общества (а историки нередко говорят только об одной классификации[277]). Составители Соборного уложения допускали существование нескольких социальных классификаций, каждая из которых создавалась на основании определенных признаков для «людей». Например, какой-нибудь человек из Рязани, обладавший чином городового дворянина, мог быть отнесен к служилым людям. Однако при взаимодействии со
Соборное уложение. С. 104. Вольных людей следует отличать от
Соборное уложение. С. 99, 100.
Там же. С. 52–53.
Там же. С. 134, 135.
Предметно-терминологический указатель к тексту // Соборное уложение. С. 427–428.
Родословные люди – представители родов, внесенных в Государев родословец. См.:
Например, Б. Н. Миронов полагает, что в Московском государстве к середине XVII в. «общество разделялось на три состояния: 1) служилые люди или чины служилые, 2) тяглые люди, или чины земские, или жилецкие люди, 3) нетяглые люди» (