Вариант «И». Владимир Михайлов
быть для него неприступным. Тем более что пучина была богата упитанными золотыми рыбками…
Нет, иностранцу такая информация была ни к чему хотя бы по той причине, что у Штатов никогда не было внешних границ с исламским миром. Правда, теперь возникали внутренние, но это уже их проблема.
Те двое все еще болтали. Или то было не одно лишь сотрясение воздуха?
– …Я изложил вам, советник, все обстоятельства, определившие развитие событий.
– Знаете, – сказал советник, покачивая головой и при этом как бы невзначай скользнув взглядом по моей фигуре, – если все заключается лишь в том, чтобы помешать Соединенным Штатам контролировать мировое движение нефти и идей, то ваша игра заранее проиграна. Да и вообще… когда планы строятся на одном человеке, они могут рухнуть в любой миг: человек уязвим, не так ли? Даже и ваш экзотический претендент.
Говоря это, советник снова стрельнул взглядом по диагонали – то есть в сторону пальмы, что разделяла нас. Я внутренне ухмыльнулся. Браво, старик. Спасибо за ненавязчивое предупреждение.
Но тут мне пришлось отвлечься от роли непрошеного слушателя. Потому что, в очередной раз окинув взглядом доступное ему пространство – а устроился я удачно, и виден был почти весь зал, – я обнаружил, что известный мне американец, к разговору с которым я внутренне готовился, утратил, похоже, надежду отыскать меня и нашел себе другого собеседника, а именно Липсиса. Естественно, слышать их я не мог; попытался читать по губам, но когда говорят по-английски, меня нередко ожидает фиаско. Неподалеку от них все тот же суетливый официант с подносом застыл, как бы выбирая новый маршрут. Он их наверняка слышал.
Ну, что же, – спасибо, – произнес я мысленно. – Часть информации, ради которой я и пришел сюда, передана и мною получена. Их операция утверждена и начата. Значит, я действительно приехал вовремя. Но главные дела на этом приеме у меня еще не сделаны. Терпеливо жду, как и рекомендовал мой иранский друг. Его я, кстати, тоже больше не вижу «между здесь», как говорилось в старом анекдоте. Уверен, что он сейчас докладывает шейху…
Но эта мысль оказалась ошибочной. Потому что не успела она завершиться точкой, как сам шейх Абу Мансур появился в зале.
Он неторопливо, как и диктовал его статус, спустился по лестнице со второго этажа. Не один, разумеется; ему невместно находиться в одиночестве. Но, кроме лиц, которым положено не отрываться от него более, чем на метр-другой, в окружении шейха находился человек, которому там вроде бы совершенно не полагалось пребывать: экс-каперанг Игорь Седов, он же – частное лицо Изя Липсис, двоеподданный гражданин. Добился-таки аудиенции. Любопытно, с каким результатом?
Какие-то предположения можно было сделать, уже внимательно поглядев на их лица. Шейх Абу Мансур был серьезен, губы его выражали некоторое неудовольствие с едва уловимой примесью презрения; и хотя Изя, державшийся на полшага сзади, продолжал усердно шевелить губами, шейх ни