Александр I = старец Фёдор Кузьмич?. Г. Василич
большой берцовой кости, а исход такого поражения кости мог быть самый неблагоприятный или, по крайней мере, продолжительный».
С этого дня общее состояние здоровья государя стало удовлетворительнее. Несомненно, однако, что такая тяжелая болезнь должна была подорвать еще более и без того расшатанное здоровье Александра.
Весною он переехал в Царское Село, и Тарасов следующим образом описывает порядок царского дня: «Государь в седьмом часу утра кушал чай, всегда зеленый, с густыми сливками и с поджаренными гренками из белого хлеба; потом, сделав свой начальный туалет, требовал меня для осмотра и перевязки ноги; после того, одевшись окончательно, выходил в сад через собственный выход в свою аллею, из коей постоянно направлялся к плотине большого озера, где обыкновенно ожидали его главный садовник Лямин и все птичье общество (лебеди, гуси и утки), обитавшее на птичьем дворе, близ этой плотины. К приходу его величества птичники обыкновенно приготовляли в корзинах разный корм для птиц. Почуяв издали приближение государя, все птицы приветствовали его на разных своих голосах. Подойдя к корзинам, его величество надевал особенно приготовленную для него перчатку и начинал им сам раздавать корм. После сего давал садовнику Лямину разные свои повеления, относящиеся до сада и парка, и отправлялся на дальнейшую прогулку. В 10 часов возвращался с прогулки и иногда кушал фрукты, особенно землянику, которую он предпочитал всем прочим фруктам. К этому времени г-н Лямин обыкновенно приносил большие корзины с различными фруктами из обширных царскосельских оранжерей. Фрукты эти, по собственному его величества назначению, рассылались разным придворным особам и семействам генерал-адъютантов, кои занимали домики китайской деревни.
После того государь, переодевшись, принимал разных министров, по назначению приезжавших с докладами из Петербурга, и начальника Главного своего штаба. Окончив свои занятия, в третьем часу отправлялся в Павловское к вдовствующей императрице, августейшей своей матери, целовать ее руку, и, возвращаясь оттуда, в четыре часа обедал. После обеда государь прогуливался или в экипаже, или верхом. В девятом часу вечера кушал чай, после коего занимался работой в своем маленьком кабинете; в одиннадцать часов кушал, – иногда простоквашу, иногда чернослив, приготовляемый для него без наружной кожицы. Часто случалось, что его величество, откушавши сам, приказывал камердинеру своему простоквашу или чернослив отсылать на ужин мне. Перед тем как государю ложиться в постель, я обязан был войти, по требованию его, в опочивальню осмотреть и перевязать его ногу. После чего его величество, перекрестясь, ложился в постель и тотчас засыпал, всегда на левом боку. Государь засыпал всегда тотчас и самым крепким сном, так что шум и крик дежурного камердинера и лакеев, прибиравших обыкновенно в почивальне его платье, белье и разные вещи, нимало не препятствовали сну его, что для меня в первый раз казалось чрезвычайно необыкновенным и неучтивым со стороны его прислуги. Но