Хрясь и в суп. Дарья Лисица
никого уже не было, кроме мальчика, который спал на кровати.
Это был небольшой луг, на котором разливалась душистая, зелёная трава. Её запах разносился на несколько сотен метров. Рядом пролегала небольшая журчащая речушка. Мальчик весело играл со своим братом в футбол, радостно пиная мяч в разные стороны. На лице его расцветала улыбка. Недалеко от места игры, лежало большое покрывало, на котором сидела мама ребят и что-то доставала из корзинки. Когда все было выложено, она крикнула: «Витя, Миша идите кушать, я сделала ваши любимые бутерброды». Мальчики весело и радостно побежали на зов матери. Витя, как только прибежал, быстро лег на покрывало и сразу бросился есть, приготовленное лакомство, а Миша аккуратно подошел к маме и обнял её так сильно, как не обнимал никогда. «Мамочка, я очень тебя люблю, спасибо, что ты есть». Когда Миша прижимался к матери, он увидел знакомый силуэт мужчины, стоящего далеко позади. Тот помахал ему рукой, а Миша радостно крикнул ему в ответ: «Спасибо! »
За железной дверью послышался звук отпирания замка. В комнату зашли двое врачей. Один из них подошёл к мальчику. Он нагнулся к нему, чтобы дать лекарства, но обнаружил ужасное, а затем медленно произнес: «Доктор, он не дышит». Другой врач посмотрел на помощника и сказал: «Ещё одна смерть от этой ужасной болезни, сообщите об этом его матери, скажите, что мы не справились… ».
В тот день мать мальчика рыдала без остановки, она молила Бога о помощи, кричала, за что ей все это. Закончилось все, когда она уснула. Лишь во сне она получила то умиротворение, которое хотела получить днем. Ей приснился сон, в котором она и её двое маленьких сыновей на каком-то лугу счастливо проводят время и где её умерший сын говорит о том, как он её любит…
Про воробьев.
Болеть – это всегда плохо. А зимой болеть – последнее дело. И так-то холодно, а тут ещё из носа течёт, и настроение противное.
Илья сидел в толстом свитере за столом и смотрел в окно. Вообще-то он должен был лежать в постели и пить чай, но контролировать, как Илюша болеет, было некому. Родители ушли на работу, а бабушка была в больнице, у неё своих болезней хватало и без илюхиных.
Нет, сначала он, как и обещал, валялся в кровати, читал книжку и сморкался в платок. Но потом насморк закончился, и книжка тоже. Илья смотрел некоторое время в потолок и решил попить чай с малиновым вареньем. Он оделся, натянул на себя папин свитер, чтобы пропотеть. Налил чай, наложил варенье в блюдце, сел за стол и стал смотреть в окно, ожидая, пока чай остынет.
За окном красовался зимний город. С крыш свисали сосульки и языки снега. Деревья тоже были в снегу. А внизу по серым тротуарам спешили по своим делам люди: кто на работу, кто домой. Напротив окна висели провода, на которых в несколько рядов сидели воробьи и смотрели на Илью. Или ему казалось, что смотрели.
Илья подвинул к себе кружку с чаем и блюдце с вареньем. Попробовал чай: горячий, но пить уже можно не обжигаясь. Илья зачерпнул ложкой варенье и положил его в рот. Посмотрел в окно. Воробьёв на проводах уже не было. Они носились между деревьев и столбов, шарахаясь из стороны в сторону живым облаком.
– Дерутся что ли, –