Хрясь и в суп. Дарья Лисица
папа, – а то залежался. Проветриться надо.
– Но только в дворе, – добавила мама.
– И одеться надо тепло, – вставила своё слово бабушка.
Илья вздохнул и пошёл одеваться. Долго думал, куда спрятать синичку, но она сама ему помогла: юркнула в карман зимнего пальто, поворочалась там и замерла.
– Дальше двора не выходить, – строго сказала мама.
– И недолго, минут двадцать максимум, – добавил папа.
– Хорошо, – ответил Илья и вышел из квартиры.
В лифте он вытащил синичку из кармана.
– Поехали во двор, – сказал он ей.
– Нет, – ответила синичка, устраиваясь у Ильи на плече, – нажимай на последний этаж. Нам чердак нужен.
Илья послушно нажал на последнюю кнопку. Лифт заурчал и медленно поехал вверх.
На последнем этаже было тихо и пыльно. Илья увидел перед собой две одинаковые двери с огромными глазками, похожими на глаза сторожевого пса. За углом лифта располагалась лестница, которая вела наверх и заканчивалась железной дверью без глазка.
– Ключ вон в том закутке, на гвоздике, – подсказала синичка. – Открывай.
Илья просунул руку за какую-то балку около двери, нащупал висящий на гвозде ключ, снял его и вставил в замок. Дверь открылась на удивление легко и беззвучно. Мальчик шагнул внутрь.
Технический этаж был низким: расстояние между полом и полотком было от силы метра полтора. Здесь пахло пылью и сыростью и было так же холодно, как на улице.
Синичка взмахнула крыльями и скрылась в полумраке этажа. Оглядевшись, Илья заметил на стене выключатель и щёлкнул им. На стенах зажглись несколько лампочек.
– Сюда, сюда, – позвала синичка откуда-то из другого конца этажа, – тебя тут уже ждут.
Илья прошёл вперёд несколько десятков шагов и очутился на небольшой площадке. Со всех сторон висели бельевые верёвки. Судя по всему, кто-то летом тут сушил бельё.
На верёвках сидели воробьи. Два или три десятка. А между ними расположилась синичка.
– Здравствуйте, – сказал Илья.
– Здравствуй, – вразнобой прочирикали воробьи.
И замолчали, глядя своими глазами-бусинками на Илью.
– Да, это он, – нарушил молчание один из воробьёв, сидящий по правое крыло от синички, – тот, кто понимает наш язык, и кто может свергнуть Вокруса.
– Расколдовать детей, – скромно поправила воробья синичка.
– Это как получится, – почему-то рассердился воробей. – Главное – это свергнуть тирана. Ты вообще в курсе, чем он своих воробьёв кормит? Не обращал внимания?
– Хлебом, по-моему, – несмело ответил Илья. – Я видел, что он из пакета что-то достаёт и кидает птичкам.
– «Что-то достаёт», – передразнил Илью воробей. – Это «что-то» – плесневелые и засохшие крошки. И мусор разный. Это есть невозможно. Не то что у нас в городе. У нас всегда свежий хлеб, горячий, прям из печи. И каждый воробей получает в день по 200 грамм. А по праздникам ещё и орехи с семечками дают. Вот.
– Так вы не из нашего города? – удивился Илья.
– Не