Семёновский маньяк. Юлия Морозова
злорадно сообщаю ей в лицо:
– Попалась!
Вместо этого она обнимает меня за шею и заявляет:
– Ты тоже!
Тогда я притягиваю её к себе, крепко прижимаю обеими руками… И на несколько минут выпадаю из реальности.
Самый шикарный наряд – это мокрая футболка; самый изысканный аромат – это запах речной тины; самое вкусное лакомство – это её губы! И это истина!
Она отвечает на мой поцелуй неистово, жадно. Наверное, её чувства подстёгивает только что пережитый испуг. А мои и подстёгивать не надо: я с ума схожу от её губ под моими губами, от её рук в моих волосах, от её маленького хрупкого тела, которое сейчас полностью в моей власти. Но я не собираюсь этим воспользоваться, не хочу ошеломить её своим напором. Я просто хочу, чтобы она почувствовала, как она мне нужна, как я её люблю! Да, люблю, такую крошечную и смешливую, но упрямую и дерзкую – просто удивительную! Что бы она ни говорила, она всегда права. Всегда! А если она в меня верит, то почему мне самому не поверить в себя? Да ради такого взгляда, каким она меня встретила, я научусь ходить по воде! Вот сейчас она пытается отдышаться, выровнять сердцебиение, а я легонько целую её в висок и не могу сдержать идиотской счастливой улыбки. Моя девочка. Моя!
Я не знаю, что ей сейчас сказать, не нахожу слов. Но она, я надеюсь, сама всё поняла. Она такая… ей не надо ничего объяснять. Смотрит на меня так доверчиво, что я не могу удержаться, беру её лицо в свои ладони и покрываю множеством крошечных поцелуев, чтобы не пропустить ни точечки. Её губы припухли, на левой скуле и подбородке покраснение от моей щетины. Мне хочется потихоньку прикусить ей шею, оставить знак того, что она моя. Но нельзя, по крайней мере, не сегодня. «Осторожно! Не спеши! Не напугай!», – уговариваю сам себя. Понимаю, что надо отвлечься на что-то, но в голове скачут солнечные зайчики, и – ни одной мысли…
–Я никогда не прыгала с дерева. Научишь? – вдруг говорит она. Я благодарен ей за то, что избавила меня от необходимости заговорить первым. Уверен, она сделала это специально, чтобы мне помочь. Наклоняюсь и оставляю на её губах ещё один недолгий, но крепкий поцелуй. За понимание.
Сначала первым прыгнул я, показывая, как надо сгруппироваться, как оттолкнуться. Во второй раз она решила, что достаточно научилась, и полезла первой по отшлифованному мальчишескими пятками стволу. Десять секунд, пока она была под водой, длились для меня бесконечно, но вот она вынырнула и крикнула:
– Прыгай, не бойся!
Я рассмеялся и оступился, соскользнув с ветки, но ухватился за неё двумя руками и повис. Потом просто отпустил руки и вошёл в воду «солдатиком».
Когда сидели на берегу, я спросил, почему она всегда купается в шортах и майке.
– Стесняюсь, – просто призналась она. – Похвастаться нечем, вот и не раздеваюсь. Особенно рядом с Юлькой.
– Странно, – признался я, – почему тогда я на Юлькины прелести смотрю, как на картинку в журнале, а от тебя оторваться не могу?
Она покраснела, но на меня смотрела недоверчиво.
– Надеюсь, это не твой бывший парень внушил тебе, что ты не красавица?
– Да