Ноктэ. Кортни Коул
тихонько отвечаю я.
И когда я поднимаюсь ко входу по ступенькам, я осознаю, что это действительно так.
Впервые за шесть недель.
8
Octo
ПрыгайПрыгайПрыгайПрыгайПрыгайПрыгайТыЧертовТрусПрыгай.
– Эй, – из дверного проема нежно раздается голос Каллы.
Я отшатываюсь от открытого окна, словно рамы внезапно оказались охвачены языками пламени. Я видел, как Калла поднималась к дому вместе с ним, но я не успел осознать, как она вошла внутрь.
– Эй… – неуверенно бормочу я, пытаясь выключить голоса, которые выкрикивают свои издевки. – Ты рано. Все еще злишься на меня?
Сестра садится на мою кровать, подкладывая под себя руки. Она выжидающе смотрит на меня.
– Нет. Просто переживаю за тебя. Знаешь, почему?
Я знаю. Из-за моего дневника. А еще я точно знаю, что она все еще не сдала меня нашему отцу. Потому что она знает, чего я боюсь сильнее всего… Это страх быть пойманным и запертым.
ТыЗаслуживаешьСидетьНаЦепиЦепиЦепиЦепи.
Я скалю зубы.
– Не беспокойся, Калла. У меня все под контролем.
Ее вздох настолько прерывистый, что даже со своего места я могу расслышать это.
– В этом все дело. Я ничего не рассказала отцу о том, что прочитала, потому что решила взять на себя всю ответственность за твое состояние. За то, что ты всегда будешь в безопасности. За то, что тебе со временем станет лучше. И если я не смогу быть рядом с тобой постоянно, значит, все взлетает на воздух, и вся вина ложится на меня. Я не хочу жить с постоянным чувством вины. На мне уже лежит достаточно груза.
Я чувствую внутри себя твердую настойчивость, когда вижу, насколько она взволнована.
– Калла, мамина авария случилась не по твоей вине. Ты сама это знаешь.
Ее глаза блестят от влаги, когда она смотрит на меня.
– Ты так считаешь?
– Мы обсуждали это сотню раз, Калла. Когда ты ей позвонила, она не должна была отвечать. Шел сильный дождь. Она должна была возложить эту задачу на плечи автоответчика. Таков был ее выбор. Не твой. Она пересекла сплошную. Не ты.
Калла закрывает глаза.
– Как бы то ни было, я бы не пережила, случись подобное с тобой. Ты понимаешь это?
Я тяжело сглатываю.
– Понимаю. Но я обещаю тебе, что со мной все будет в порядке.
Она поднимает одну бровь.
– Обещаешь?
– Repromissionem, – все мое существо провоцирует меня на ложь.
Когда я произношу это, выходит очень похоже на правду, что мне на руку, потому что, признаться честно, я сам не знаю точный ответ на этот вопрос.
Она закатывает глаза.
– Опять! Уместить это в две буквы было бы проще.
Я улыбаюсь.
– Так тебе было что-то нужно?
Ее глаза становятся шире, а затем сужаются.
– Я просто хотела проверить, как ты. Ненавижу, когда ты отстраняешься. Меня это нервирует.
– Не стоит. Я имею в виду, нервничать, – говорю я. – Все в порядке.
Сестра