Пение мёртвых птиц. Вячеслав Александров
конечно, никого к нему не пускали, но ночью Димин отец тайком проник к койке несчастного, чтобы поговорить. Когда охотник спросил о том, что случилось, тот смог выдавить из себя лишь несколько слогов.
«Хаш», – не то сказал, не то прохрипел он увечным горлом и тут же умолк, открывая и закрывая рот, хватая воздух, пока измученный взгляд единственного уцелевшего глаза примёрз к ночному гостю. «Та», – случайный звук, как будто недоеденный калека просто выдохнул частицу своей боли, попытался её отхаркнуть, но не вышло. Он молчал, и воздух тихо свистел, вылетая сквозь бинты в том месте, где у человека должен быть нос. Макаров старший терпеливо выжидал, что он скажет. Только терпение охотника подошло к концу, и он начал было задавать наводящие вопросы, несчастный ухватил здоровой рукой его руку, подался, как мог невысоко, вперёд и булькающей глоткой прорычал: «Р-р-р-р-у».
Стало ясно, что других сведений от него получить невозможно.
Три выживших слога Макаров старший сложил в слово – хаштару – чтобы использовать его, как рабочее название скверника, пока не будет установлен его точный вид.
Позже оказалось, что нет такого вида: на Камчатке зародилось новое, доселе небывалое чудовище. Скверна течёт и меняется, подстраивается под изменчивый мир.
То, что за убийствами стоит не человек, было понятно практически с самого начала. Ведь все нападения происходили недалеко от мест больших скоплений людей, но никто не слышал криков жертв. Несчастных пожирали живьём буквально в нескольких шагах от ничего не подозревающих горожан. Можно было предположить, что тела переносились после смерти, но лужи крови указывали на обратное. И при том никаких следов ядов в телах убитых токсикологи не нашли.
Ответа на парадокс могло быть только два. Или какой-то хитрый психопат заморочился со сложной инсталляцией: ловил жертв в удобных местах, убивал вдали от свидетелей, собирал их кровь, а затем каким-то образом незаметно подбрасывал трупы в парки, скверы, на набережную… Причём работал молниеносно, по словам судмедэкспертов, отмеривших время смерти, да и с кровью уж как-то очень ловко обходился: если и терял, то совсем какие-то незаметные крохи.
Или всё-таки не обошлось без Скверны – и, как теперь известно, именно этот вариант оказался правдивым.
Почему жертвы не звали на помощь, отец Димы выяснил позже. Всё из-за способности хаштару подавлять волю человека. У беспомощных, пожираемых заживо людей оставалась последняя привилегия – выплёскивать свою боль криком, но хаштару отнял и её.
Они встретились впервые именно там, в госпитале. Когда Макаров старший тихонько покинул палату выжившего, его сразу насторожила темнота в коридоре. В госпиталях всегда горит свет по ночам, и когда охотник пробирался внутрь, свет горел, как и положено. Но тут он погас.
Наверняка одноглазый выживший был уже убит, потому что чудовище напало на Макарова старшего сзади, со стороны палаты. Чёрные, контролирующие разум пальцы легли ему на череп. Однако тёмная сила Скверны не подействовала