Гирей – моё детство. Николай Дмитриевич Попов
и девчонки после окончания школ мечтают о городах – подальше от колхозных полей и личных огородов.
Есть новое – комсомольский призыв! На целину! Хотя за Гиреем непаханого чернозёма немерено, но тракторов не хватает.
К удовольствию родителей, учителей и участковых милиционеров пацаны перестали «тарзанить». Но стали «гурзить»… после выхода на экраны фильмов «Смелые люди» и «Застава в горах» исполнитель главной роли Сергей Гурзо стал кумиром для отважной пацанвы… и как быть без «Орлика» – лучшего жеребца страны? Теперь негодовали работники колхозов и совхозов, имеющих конюшни, – к утру многие лошади были загнаны и непригодны к работе.
«Чёртов бугор» приобрёл более шумную ноту… В Гирей протянули электричество. Скрипучий патефон заменили крикливым проигрывателем. Бабка Черненчиха, прослушав несколько благозвучных мелодий, прекратила борьбу с обитателями «чертовки».
И что не так, как в прошлом году? Смотрю и вижу намного больше. И теперь никто не скажет: «Молчи, малой, рано иметь своё слово, за пять лет ещё не все слова выучил».
Мог часами у тёти Лены рассматривать китайские картинки. Красочные, сочные и удивительно точная линия. Линия не рукотворная… а такие краски может подарить только солнце… и чувствуешь, что счастье, когда восходит солнце.
Анекдоты о гирейцах от Саши Козюлина
– Макс Павлович имеет мнение, что в душе гирейца, как в балалайке, три струны: патриотизм, алкоголизм и пофигизм, но как мне видится, это всё о Лёхе, как думаешь? «Всё, больше не стригусь у жидовской морды… мамка обкарнает – красавцем буду». Обиделся? Правду сказал Павлович, мне нечего обижаться – это не про меня.
– Витя Гуров мчится на велике в Гулькевичи. Жмёт с усилием на педали – поднимается в горку на виадук через железнодорожные пути. На середине виадука, опершись на перила, стоял Лёха Маслов и пристально смотрел вниз. Витёк останавливается и задаёт вопрос:
– Чё, Лёха, шпалы считаешь? – Лёха бровью не повёл.
– Чё, ждёшь, когда товарняк помчится, вагоны считать будешь? – молчание.
– А-а, плюёшь вниз и считаешь, за сколько секунд долетит? – глухое молчание.
Витя машет рукой и продолжает путь дальше, со свистом спускаясь с горки… и на прямой слышит жалобный зов Лёхи… Круто разворачивается, жмёт на педали и взлетает вверх. Лёха спокойно спрашивает:
– Витёк, катишь в Гулькевичи?
– Да! – выдавливает запыхавшийся Витя.
– На обратном пути подхватишь?
– Минимум через три часа…
– Тю… через три часа… своим ходом через час дойду, а через три… самогон пить буду.
– Бля, столько времени потерял… Ну, ты, Лёха, и козёл…
– Только козлы теряют время, а моё со мной.
Лето. Мне три года. С любопытством и восторгом наблюдаю разгрузку машины. Из-под лопат рабочих сыпались разные по форме, величине и цвету камешки, создавая удивительное звучание (через год увижу море и обалдею от бесконечного изобилия